Людвиг Витгенштейн:
«Чтобы наслаждаться творчеством поэта, надо, я полагаю, любить и ту культуру, к которой он принадлежит.»
Роберт Линд:
«Времена великих прозаиков наступали тогда, когда мужчины брились. Времена великих поэтов наступали тогда, когда мужчины носили бороды.»
Константин Георгиевич Паустовский:
«Поэтическое восприятие жизни, всего окружающего нас — величайший дар, доставшийся нам от поры детства. Если человек не растеряет этот дар на протяжении долгих трезвых лет, то он поэт или писатель.»
Джон Китс:
«В свой час своя поэзия в природе.»
Мигель де Сервантес Сааведра:
«Не следует обращать внимания на крохотные пятнышки на лучезарном солнце: пусть лучше подумают о том, сколько пришлось пободрствовать Гомеру, чтобы создать произведение, в котором так много света и так мало теней.»
Леонид Латынин:
«Что касается поэзии, она всего лишь тень во времени, которая естественным образом повторяет форму нашего сумеречного сознания.»
Бенедетто Кроче:
«В поэзии нет фактов, а есть слова, нет реальности, а есть образы.»
Вильгельм Дильтей:
«Нельзя постичь жизнь поэта без знания процесса воображения.»
Осип Брик:
«Отличие хороших стихов от плохих. В хороших стихах запоминаются хорошие строчки, а в плохих —плохие.»
Сэмюэл Джонсон:
«Знание предмета для поэта то же, что прочность материала для архитектора.»
Альберто Моравиа:
«Что мне нравится у поэтов – это поэзия.»
Оскар Уайльд:
«Вся скверная поэзия порождена искренним чувством. Быть естественным — значит быть очевидным, а быть очевидным — значит быть нехудожественным.»
Сергей Бонди:
«Ранние стихи Лермонтова, к сожалению, дошли до нас.»
Томас Бабингтон Маколей:
«Анализ — не дело поэта. Его призвание — воспроизводить, а не расчленять.»
Осип Мандельштам:
«Эти ваши стихи можно удалить из моего мозга только хирургическим путем.»
Владимир Галактионович Короленко:
«Поэтический язык — краткий, сжатый, картинный и музыкальный.»
Игорь Субботин:
«Поэт — лишь перо в руках окрылённой души.»
Борис Слуцкий:
«И что такое поэзия, пусть даже не хорошая, а просто ― поэзия? Какие знаки различия носит Медный Всадник?»
Демокрит:
«Все, что поэт пишет с божественным вдохновением и святым духом, то весьма прекрасно.»
Джозеф Аддисон:
«Остроумно написанный памфлет точно отравленная стрела, которая не только наносит рану, но и делает ее неизлечимой.»
Лев Карсавин:
«Поэт — дитя, он смеется лучшим в мире смехом — смехом сквозь слезы.»
Ян Райнис:
«Поэзия и искусство — это особая форма не только выражения, но и познания.»
Георгий Валентинович Плеханов:
«Когда поэту не нужен и не понятен окружающий его человеческий мир, то он сам остается ненужным и непонятным для окружающего человеческого мира.»
Джордж Ноэл Гордон Байрон:
«Нельзя вблизи сидящих на престоле Стоять певцу.»
Неизвестный автор:
«Негодование делает поэтом.»
Вергилий Марон Публий:
«Я не стремлюсь охватить своими стихами все.»
Альфред Адлер:
«Поэты лгут, но их ложь приятна.»
Лидия Обухова:
«Поэзия — это первоначальная попытка расковать немоту мысли.»
Антон Дельвиг:
«Цель поэзии – поэзия.»
Генрих Гейне:
«Первый, кто сравнил женщину с цветком, был великим поэтом, но уже второй был олухом.»
Верлибр:
«Верлибр, победа разума над размером.»
Чарльз Лэм:
«Истинный поэт грезит наяву, только не предмет мечтаний владеет им, а он — предметом мечтаний.»
Эмиль Мишель Чоран:
«Ветер, который так прекрасно замещает музыку и поэзию. Странно, что в краях, где он дует, ищут каких-то других средств выражения.»
Марселен Бертло:
«Искусство и поэзия достигают полного развития только благодаря тесному союзу их руководящих представлений с теми познаниями о природе и реальности, которые достигнуты наукой.»
Михаил Гаспаров:
«Мы уже в том возрасте, когда любят не поэтов, а стихотворения.»
Шарль Бодлер:
«Поэзия …имеет целью только самое себя. Другой цели она иметь не может… Это не значит, что поэзия не должна облагораживать нравы, …что ее конечный результат не должен возвышать человека над уровнем обыденных интересов, сказать такое — было бы явной нелепостью. Я только утверждаю, что если поэт преследовал моральную цель, то он ослабил свою поэтическую силу, и . . . его произведение будет неудачно. Поэзия, под страхом смерти или упадка, не может ассимилироваться со знанием и моралью.»
Анатоль Франс:
«Сочинение стихов ближе к богослужению, чем обычно полагают.»
Цицерон:
«Мы ведь знаем мнение величайших ученых, что разные отрасли знания требуют изучения и наставления, поэтическую же способность создает сама природа, и поэт творит из своего духа и в то же время как бы вдохновляется свыше.»
Платон:
«Кто идет к вратам поэзии, не вдохновленный музами, воображая, что одно искусство сделает его поэтом, тот и сам несовершенен, и поэзия его — ничто в сравнении с поэзией вдохновленного.»
Элиас Канетти:
«Подлинные поэты встречаются со своими персонажами лишь после того, как создали их.»
Тадеуш Рицгер:
«От поэта часто остается одно-единственное стихотворение. Жаль, что неизвестно заранее, какое именно, а то бы можно было не писать всех остальных.»
Гораций:
«Художникам, как и поэтам, издавна право дано дерзать на все что угодно.»
Джон Ките:
«Поэт — самая непоэтичная из божьих тварей, ибо он лишен своего липа: он вечно стремится заполнить собой инородное тело.»
Генри Лонгфелло:
«Поэзия — это солнце, солнце с его темными пятнами и затмениями, освещающее весь мир.»
Акутагава Рюноскэ:
«Проза занимает место в литературе только благодаря содержащейся в ней поэзии.»
Мэтью Арнольд:
«Что может быть хуже для прирожденного поэта, чем родиться в век разума!»
Филодем из Гадары:
«Стихи если и приносят пользу, то не как стихи.»
Антоний Слонимский:
«Стихи могут быть без ритма, стихи могут быть без рифмы, стихи могут быть без смысла. — но нельзя, чтобы все сразу в одном стихотворении.»
Аристотель:
«Историк и поэт отличаются друг от друга не речью — рифмованной или нерифмованной, их отличает то, что один говорит о случившемся, другой же о том, что могло бы случиться. Поэтому в поэзии больше философского, серьезного, чем в истории: ибо она показывает общее, тогда как история только единичное.»
Лазарь Лагин:
«Хороших стихов мало у кого много.»
Шарль Рамю:
«Поэт — самое одинокое и наименее одинокое существо на свете.»
Вольтер:
«Поэзия — музыка души.»
Джон Кейдж:
«Мне нечего сказать, и я говорю это, это и есть поэзия.»
Валерий Уланов:
«Поэзия — союзное звучание слов, подчёркивающее ритмом своего звучания настроение излагаемой темы.»
Перси Биши Шелли:
«Поэты — непризнанные законодатели мира.»
Илья Эренбург:
««Шуми левкой и резеда. С моей душой стряслась беда. С душой моей стряслась беда, Шуми левкой и резеда». Все понимают, что левкой не дуб и резеда не липа, шуметь они не могут. И всё-таки это хорошо, а почему хорошо, объяснить невозможно: такова поэзия. И, вспоминая Есенина, я всегда думаю: был поэт…»
Джеймс Дуглас Моррисон:
«Настоящая поэзия ничего не говорит, она только указывает возможности. Открывает все двери. Ты можешь открыть любую, которая подходит тебе.»
Готхольд Эфраим Лессинг:
«Я давно уже считал, что двор — не место для поэта, который должен изучать природу. Но если пышность и этикет превращают людей в машины, то обязанность поэта — снова сделать из этих машин людей.»
Пол Четфилд:
«Поэзия — музыка мысли, доносимая до нас в музыке языка.»
Роберт Бертон:
«Все поэты — безумцы.»
Поль Элюар:
«Цель поэзии — полезная правда.»
Давид Самойлов:
«Поэзия должна быть странной, Шальной, бессмысленной, туманной И вместе ясной, как стекло, И всем понятной, как тепло.»
Федерико Гарсиа Лорка:
«Поэтический образ — это всегда трансляция смысла.»
Инна Гофф:
«У поэтов стихи, как дети, рождаются от женщин.»
Жан Расин:
«Поэты имеют то общее с еретиками, что они всегда защищают свои произведения, но что совесть их никогда не оставляет их в покое.»
Жорж Батай:
«Поэт — не толпа, он неизлечимо одинок.»
Мурасаки:
«Там, где льются изящные стихи, не остается места суесловию.»
Перси Биш Шелли:
«Поэт смотрит на пороки современников как на временное облачение для своих созданий, прикрывающее, но не скрывающее их извечную гармонию.»
Новалис:
«Поэзия – это проза среди искусств.»
Хенрик Эльиенберг:
«Поэзия — чувство, закованное в броню размера и рифмы.»
Михаил Аркадьевич Светлов:
«Поэзия — моя держава, Я вечный подданный ее.»
Морис Бланшо:
«Поэзия стала повседневностью.»
Дон Маркис:
«Поэзия — это то. что увидел Мильтон, когда ослеп.»
Роберт Браунинг:
«Ты хочешь, чтобы твои песни не умерли? Пой о сердце человека.»
Жан Кокто:
«Поэзия — это религия без надежды.»
Лев Николаевич Толстой:
«Поэзия есть огонь, загорающийся в душе человека. Огонь этот жжет, греет и освещает Настоящий поэт сам невольно и страданьем горит, и жжет других, и в этом все дело.»
Константин Мелихан:
«Первым поэтом был тот, кто сравнил женщину с цветком, а первым прозаиком – тот, кто сравнил женщину с другой женщиной.»
Ханс Георг Гадамер:
«Когда легко написать хорошее стихотворение — трудно сделаться поэтом.»
Сэмюэл Тейлор Кольридж:
«Ни один великий поэт не может не быть одновременно и большим философом.»
Афанасий Фет:
«Кто не в состоянии броситься с седьмого этажа вниз головой, с непоколебимой верой в то, что он воспарит по воздуху, тот не лирик.»
Александр Александрович Бестужев:
«Да, да, в стихах моих знакомых Собранье мыслей — насекомых!»
Перси Биши Шелли:
«Поэзия — памятник, в котором запечатлены лучшие и счастливейшие мгновения самых лучших и счастливейших умов.»
Ромен Роллан:
«Поэзия (как ошибочно считают люди наивные или пресыщенные) заключается не в ритмическом сочетании слов-погремушек, но в духе, который охватывает широкие горизонты и видит дальше и глубже, чем глаза человека.»
Сирил Конноли:
«Романтик – это неудавшийся священник, а романист – неудавшийся поэт.»
Ролан Барт:
«Поэтическое воображение по сути своей не формирует, а деформирует образы.»
Валерий Яковлевич Брюсов:
«Поэтический талант дает многое, когда он сочетается с хорошим вкусом и направляется сильной мыслью. Чтобы художественное творчество одерживало большие победы, необходимы для него широкие умственные горизонты. Только культура ума делает возможной культуру духа.»
Михаил Савояров:
«Поэзия ― она как рвота. Попробуй, удержи её, Зажми хоть рот, стяни живот, Но всё равно прорвётся, пронесёт. И дырочку ― найдёт.»
Анатолий Васильевич Луначарский:
«Поэзия не может не быть поэзией своего времени и должна быть ею. Но тот, кто выражает черты своего времени, роднящие его с будущим, оказывается бессмертным.»
Уильям Шекспир:
«Небольшие жеманные стихотворения раздражают нервы больше, нежели скрип немазаных колес.»
Генрих Гейне:
«Весь мир надорван по самой середине. А так как сердце поэта — центр мира, то в наше время оно тоже должно самым жалостным образом надорваться. В моем сердце прошла великая мировая трещина.»
Бенджамин Джонсон:
«Не всякий, кто может писать стихи, — поэт.»
Владимир Галактонович Короленко:
«Стих прежде всего — гармония.»
Анна Андреевна Ахматова:
«Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда.»
Лев Луни.:
«Бывают хорошие стихи, плохие стихи и стихи как стихи, последние ужаснее всего.»
Иван Хемницер:
«Науки все корысть на свет произвела, Поэзия одна от чувств произошла.»
Йохан Хёйзинга:
«Любая древняя поэзия есть вместе с тем и в тоже самое время культ, праздничное увеселение, коллективная игра, проявление искусности, испытание или загадывание загадок, мудрое поучение, переубеждение, околдовывание, ясновидение, пророчество, состязание.»
Уистен Хью Оден:
«Отец стихотворения — поэт, мать — язык.»
Стефан Малларме:
«Стихи делают не из мыслей, мой дорогой. Стихи делают из слов.»
Овидий:
«Стихи удаются, если созданы при душевной ясности.»
Александр Пушкин:
«Если век может идти себе вперёд, науки, философия и гражданственность могут усовершенствоваться и изменяться, — то поэзия остается на одном месте, не стареет и не изменяется. Цель её одна, средства те же. И между тем как понятия, труды, открытия великих представителей старинной астрономии, физики, медицины и философии состарились и каждый день заменяются другими, произведения истинных поэтов остаются свежи и вечно юны.»
Поль Валери:
«Стихотворение есть растянутое колебание между звуком и смыслом.»
Томас Стернз Элиот:
«Истинная поэзия воспринимается прежде, чем понимается.»
Иосиф Бродский:
«Поэт – средство существования языка.»
Мигель де Сервантес:
«Поэзия подобна нежной и юной деве, изумительной красавице, которую стараются одарить, украсить и нарядить многие другие девы, то есть все остальные науки, и ей надлежит пользоваться их услугами, им же — преисполняться ее величия. Но только дева эта не любит, чтобы с нею вольно обходились, таскали ее по улицам, кричали о ней на площадях или же в закоулках дворцов. Она из такого металла, что человек, который умеет с ней обходиться, может превратить ее в чистейшее золото, коему нет цены.»
Никола Буало:
«Один безупречный сонет стоит длинной поэмы.»
Эмиль Золя:
«Великая поэзия нашего века — это наука с удивительным расцветом своих открытий, своим завоеванием материи, окрыляющая человека, чтоб удесятерить его деятельность.»
Платон:
«Поэт — существо легкое, крылатое и священное, и он может творить лишь тогда, когда сделается вдохновенным и исступленным и не будет в нем более рассудка.»
Ралф Уолдо Эмерсон:
«Стихотворение должно состоять из строк, каждая из которых — стихотворение.»
Мацуо Басё:
«Мастера прошлого работали так старательно над поэзией хайкай, что им удавалось сочинить всего два или три хайку за всю жизнь. Для начинающего копировать природу легко — вот от чего они предостерегают нас.»
Халиль Джебран:
«Между ученым и поэтом простирается зеленый луг: перейдет его ученый — станет мудрецом, перейдет его поэт — станет пророком.»
Аристотель:
«Поэзия — удел человека или одаренного, или одержимого.»
Стивен Уоллес:
«Вся поэзия — экспериментальная поэзия.»
Максим Горький:
«Прославим поэтов, у которых один бог — красиво сказанное бесстрашное слово правды.»
Александр Сумароков:
«Поэзия ― любовной страсти дочь И ею во сердцах горячих укрепилась, Но ежели осёл когда в любви горит, Горит, но на стихах о том не говорит.»
Сэмюэл Кольридж:
«Проза – это слова в наилучшем порядке, а поэзия – наилучшие слова в наилучшем порядке.»
Георг Кристоф Аихтенберт:
«У многих людей сочинение стихов — это болезнь роста ума.»
Томас Стернз Элиот:
«Поэзия — превращение крови в чернила.»
Михаил Зощенко:
«Маловысокохудожественные стихи.»
Александр Пушкин 📜 Цыганы (Поэма)
Цыганы шумною толпой
По Бессарабии кочуют.
Они сегодня над рекой
В шатрах изодранных ночуют.
Как вольность, весел их ночлег
И мирный сон под небесами;
Между колесами телег,
Полузавешанных коврами,
Горит огонь; семья кругом
Готовит ужин; в чистом поле
Пасутся кони; за шатром
Ручной медведь лежит на воле.
Всё живо посреди степей:
Заботы мирные семей,
Готовых с утром в путь недальний,
И песни жен, и крик детей,
И звон походной наковальни.
Но вот на табор кочевой
Нисходит сонное молчанье,
И слышно в тишине степной
Лишь лай собак да коней ржанье.
Огни везде погашены,
Спокойно всё, луна сияет
Одна с небесной вышины
И тихий табор озаряет.
В шатре одном старик не спит;
Он перед углями сидит,
Согретый их последним жаром,
И в поле дальнее глядит,
Ночным подернутое паром.
Его молоденькая дочь
Пошла гулять в пустынном поле.
Она привыкла к резвой воле,
Она придет; но вот уж ночь,
И скоро месяц уж покинет
Небес далеких облака, —
Земфиры нет как нет; и стынет
Убогий ужин старика.
Но вот она; за нею следом
По степи юноша спешит;
Цыгану вовсе он неведом.
«Отец мой, — дева говорит, —
Веду я гостя; за курганом
Его в пустыне я нашла
И в табор на ночь зазвала.
Он хочет быть как мы цыганом;
Его преследует закон,
Но я ему подругой буд
Его зовут Алеко — он
Готов идти за мною всюду».
Старик
Я рад. Останься до утра
Под сенью нашего шатра
Или пробудь у нас и доле,
Как ты захочешь. Я готов
С тобой делить и хлеб и кров.
Будь наш — привыкни к нашей доле,
Бродящей бедности и воле —
А завтра с утренней зарей
В одной телеге мы поедем;
Примись за промысел любой:
Железо куй — иль песни пой
И селы обходи с медведем.
Алеко
Я остаюсь.
Земфира
Он будет мой:
Кто ж от меня его отгонит?
Но поздно… месяц молодой
Зашел; поля покрыты мглой,
И сон меня невольно клонит…
—
Светло. Старик тихонько бродит
Вокруг безмолвного шатра.
«Вставай, Земфира: солнце всходит,
Проснись, мой гость! пора, пора!..
Оставьте, дети, ложе неги!..»
И с шумом высыпал народ;
Шатры разобраны; телеги
Готовы двинуться в поход.
Всё вместе тронулось — и вот
Толпа валит в пустых равнинах.
Ослы в перекидных корзинах
Детей играющих несут;
Мужья и братья, жены, девы,
И стар и млад вослед идут;
Крик, шум, цыганские припевы,
Медведя рев, его цепей
Нетерпеливое бряцанье,
Лохмотьев ярких пестрота,
Детей и старцев нагота,
Собак и лай и завыванье,
Волынки говор, скрып телег,
Всё скудно, дико, всё нестройно,
Но всё так живо-неспокойно,
Так чуждо мертвых наших нег,
Так чуждо этой жизни праздной,
Как песнь рабов однообразной!
—
Уныло юноша глядел
На опустелую равнину
И грусти тайную причину
Истолковать себе не смел.
С ним черноокая Земфира,
Теперь он вольный житель мира,
И солнце весело над ним
Полуденной красою блещет;
Что ж сердце юноши трепещет?
Какой заботой он томим?
Птичка божия не знает
Ни заботы, ни труда;
Хлопотливо не свивает
Долговечного гнезда;
В долгу ночь на ветке дремлет;
Солнце красное взойдет,
Птичка гласу бога внемлет,
Встрепенется и поет.
За весной, красой природы,
Лето знойное пройдет —
И туман и непогоды
Осень поздняя несет:
Людям скучно, людям горе;
Птичка в дальные страны,
В теплый край, за сине море
Улетает до весны.
Подобно птичке беззаботной
И он, изгнанник перелетный,
Гнезда надежного не знал
И ни к чему не привыкал.
Ему везде была дорога,
Везде была ночлега сень;
Проснувшись поутру, свой день
Он отдавал на волю бога,
И жизни не могла тревога
Смутить его сердечну лень.
Его порой волшебной славы
Манила дальная звезда;
Нежданно роскошь и забавы
К нему являлись иногда;
Над одинокой головою
И гром нередко грохотал;
Но он беспечно под грозою
И в вёдро ясное дремал.
И жил, не признавая власти
Судьбы коварной и слепой;
Но боже! как играли страсти
Его послушною душой!
С каким волнением кипели
В его измученной груди!
Давно ль, на долго ль усмирели?
Они проснутся: погоди!
Земфира
Скажи, мой друг: ты не жалеешь
О том, что бросил на всегда?
Алеко
Что ж бросил я?
Земфира
Ты разумеешь:
Людей отчизны, города.
Алеко
О чем жалеть? Когда б ты знала,
Когда бы ты воображала
Неволю душных городов!
Там люди, в кучах за оградой,
Не дышат утренней прохладой,
Ни вешним запахом лугов;
Любви стыдятся, мысли гонят,
Торгуют волею своей,
Главы пред идолами клонят
И просят денег да цепей.
Что бросил я? Измен волненье,
Предрассуждений приговор,
Толпы безумное гоненье
Или блистательный позор.
Земфира
Но там огромные палаты,
Там разноцветные ковры,
Там игры, шумные пиры,
Уборы дев там так богаты!..
Алеко
Что шум веселий городских?
Где нет любви, там нет веселий.
А девы… Как ты лучше их
И без нарядов дорогих,
Без жемчугов, без ожерелий!
Не изменись, мой нежный друг!
А я… одно мое желанье
С тобой делить любовь, досуг
И добровольное изгнанье!
Старик
Ты любишь нас, хоть и рожден
Среди богатого народа.
Но не всегда мила свобода
Тому, кто к неге приучен.
Меж нами есть одно преданье:
Царем когда-то сослан был
Полудня житель к нам в изгнанье.
(Я прежде знал, но позабыл
Его мудреное прозванье.)
Он был уже летами стар,
Но млад и жив душой незлобной —
Имел он песен дивный дар
И голос, шуму вод подобный —
И полюбили все его,
И жил он на брегах Дуная,
Не обижая никого,
Людей рассказами пленяя;
Не разумел он ничего,
И слаб и робок был, как дети;
Чужие люди за него
Зверей и рыб ловили в сети;
Как мерзла быстрая река
И зимни вихри бушевали,
Пушистой кожей покрывали
Они святаго старика;
Но он к заботам жизни бедной
Привыкнуть никогда не мог;
Скитался он иссохший, бледный,
Он говорил, что гневный бог
Его карал за преступленье…
Он ждал: придет ли избавленье.
И всё несчастный тосковал,
Бродя по берегам Дуная,
Да горьки слезы проливал,
Свой дальный град воспоминая,
И завещал он, умирая,
Чтобы на юг перенесли
Его тоскующие кости,
И смертью — чуждой сей земли
Не успокоенные гости!
Алеко
Так вот судьба твоих сынов,
О Рим, о громкая держава!..
Певец любви, певец богов,
Скажи мне, что такое слава?
Могильный гул, хвалебный глас,
Из рода в роды звук бегущий?
Или под сенью дымной кущи
Цыгана дикого рассказ?
—
Прошло два лета. Так же бродят
Цыганы мирною толпой;
Везде по-прежнему находят
Гостеприимство и покой.
Презрев оковы просвещенья,
Алеко волен, как они;
Он без забот в сожаленья
Ведет кочующие дни.
Всё тот же он; семья всё та же;
Он, прежних лет не помня даже,
К бытью цыганскому привык.
Он любит их ночлегов сени,
И упоенье вечной лени,
И бедный, звучный их язык.
Медведь, беглец родной берлоги,
Косматый гость его шатра,
В селеньях, вдоль степной дороги,
Близ молдаванского двора
Перед толпою осторожной
И тяжко пляшет, и ревет,
И цепь докучную грызет;
На посох опершись дорожный,
Старик лениво в бубны бьет,
Алеко с пеньем зверя водит,
Земфира поселян обходит
И дань их вольную берет.
Настанет ночь; они все трое
Варят нежатое пшено;
Старик уснул — и всё в покое…
В шатре и тихо и темно.
—
Старик на вешнем солнце греет
Уж остывающую кровь;
У люльки дочь поет любовь.
Алеко внемлет и бледнеет.
Земфира
Старый муж, грозный муж,
Режь меня, жги меня:
Я тверда; не боюсь
Ни ножа, ни огня.
Ненавижу тебя,
Презираю тебя;
Я другого люблю,
Умираю любя.
Алеко
Молчи. Мне пенье надоело,
Я диких песен не люблю.
Земфира
Не любишь? мне какое дело!
Я песню для себя пою.
Режь меня, жги меня;
Не скажу ничего;
Старый муж, грозный муж,
Не узнаешь его.
Он свежее весны,
Жарче летнего дня;
Как он молод и смел!
Как он любит меня!
Как ласкала его
Я в ночной тишине!
Как смеялись тогда
Мы твоей седине!
Алеко
Молчи, Земфира! я доволен…
Земфира
Так понял песню ты мою?
Алеко
Земфира!
Земфира
Ты сердиться волен,
Я песню про тебя пою.
Уходит и поет: Старый муж и проч.
Старик
Так, помню, помню — песня эта
Во время наше сложена,
Уже давно в забаву света
Поется меж людей она.
Кочуя на степях Кагула,
Ее, бывало, в зимню ночь
Моя певала Мариула,
Перед огнем качая дочь.
В уме моем минувши лета
Час от часу темней, темней;
Но заронилась песня эта
Глубоко в памяти моей.
—
Всё тихо; ночь. Луной украшен
Лазурный юга небосклон,
Старик Земфирой пробужден:
«О мой отец! Алеко страшен.
Послушай: сквозь тяжелый сон
И стонет, и рыдает он».
Старик
Не тронь его. Храни молчанье.
Слыхал я русское преданье:
Теперь полунощной порой
У спящего теснит дыханье
Домашний дух; перед зарей
Уходит он. Сиди со мной.
Земфира
Отец мой! шепчет он: Земфира!
Старик
Тебя он ищет и во сне:
Ты для него дороже мира.
Земфира
Его любовь постыла мне.
Мне скучно; сердце воли просит —
Уж я… Но тише! слышишь? он
Другое имя произносит…
Старик
Чье имя?
Земфира
Слышишь? хриплый стон
И скрежет ярый!.. Как ужасно!..
Я разбужу его…
Старик
Напрасно,
Ночного духа не гони —
Уйдет и сам…
Земфира
Он повернулся,
Привстал, зовет меня… проснулся —
Иду к нему — прощай, усни.
Алеко
Где ты была?
Земфира
С отцом сидела.
Какой-то дух тебя томил;
Во сне душа твоя терпела
Мученья; ты меня страшил:
Ты, сонный, скрежетал зубами
И звал меня.
Алеко
Мне снилась ты.
Я видел, будто между нами…
Я видел страшные мечты!
Земфира
Не верь лукавым сновиденьям.
Алеко
Ах, я не верю ничему:
Ни снам, ни сладким увереньям,
Ни даже сердцу твоему.
—
Старик
О чем, безумец молодой,
О чем вздыхаешь ты всечасно?
Здесь люди вольны, небо ясно,
И жены славятся красой.
Не плачь: тоска тебя погубит.
Алеко
Отец, она меня не любит.
Старик
Утешься, друг: она дитя.
Твое унынье безрассудно:
Ты любишь горестно и трудно,
А сердце женское — шутя.
Взгляни: под отдаленным сводом
Гуляет вольная луна;
На всю природу мимоходом
Равно сиянье льет она.
Заглянет в облако любое,
Его так пышно озарит —
И вот — уж перешла в другое;
И то недолго посетит.
Кто место в небе ей укажет,
Примолвя: там остановись!
Кто сердцу юной девы скажет:
Люби одно, не изменись?
Утешься.
Алеко
Как она любила!
Как нежно преклонясь ко мне,
Она в пустынной тишине
Часы ночные проводила!
Веселья детского полна,
Как часто милым лепетаньем
Иль упоительным лобзаньем
Мою задумчивость она
В минуту разогнать умела!..
И что ж? Земфира неверна!
Моя Земфира охладела!…
Старик
Послушай: расскажу тебе
Я повесть о самом себе.
Давно, давно, когда Дунаю
Не угрожал еще москаль —
(Вот видишь, я припоминаю,
Алеко, старую печаль.)
Тогда боялись мы султана;
А правил Буджаком паша
С высоких башен Аккермана —
Я молод был; моя душа
В то время радостно кипела;
И ни одна в кудрях моих
Еще сединка не белела, —
Между красавиц молодых
Одна была… и долго ею,
Как солнцем, любовался я,
И наконец назвал моею…
Ах, быстро молодость моя
Звездой падучею мелькнула!
Но ты, пора любви, минула
Еще быстрее: только год
Меня любила Мариула.
Однажды близ Кагульских вод
Мы чуждый табор повстречали;
Цыганы те, свои шатры
Разбив близ наших у горы,
Две ночи вместе ночевали.
Они ушли на третью ночь, —
И, брося маленькую дочь,
Ушла за ними Мариула.
Я мирно спал; заря блеснула;
Проснулся я, подруги нет!
Ищу, зову — пропал и след.
Тоскуя, плакала Земфира,
И я заплакал — с этих пор
Постыли мне все девы мира;
Меж ими никогда мой взор
Не выбирал себе подруги,
И одинокие досуги
Уже ни с кем я не делил.
Алеко
Да как же ты не поспешил
Тотчас вослед неблагодарной
И хищникам и ей коварной
Кинжала в сердце не вонзил?
Старик
К чему? вольнее птицы младость;
Кто в силах удержать любовь?
Чредою всем дается радость;
Что было, то не будет вновь.
Алеко
Я не таков. Нет, я не споря
От прав моих не откажусь!
Или хоть мщеньем наслажусь.
О нет! когда б над бездной моря
Нашел я спящего врага,
Клянусь, и тут моя нога
Не пощадила бы злодея;
Я в волны моря, не бледнея,
И беззащитного б толкнул;
Внезапный ужас пробужденья
Свирепым смехом упрекнул,
И долго мне его паденья
Смешон и сладок был бы гул.
—
Молодой цыган
Еще одно… одно лобзанье…
Земфира
Пора: мой муж ревнив и зол.
Цыган
Одно… но не доле!.. на прощанье.
Земфира
Прощай, покамест не пришел.
Цыган
Скажи — когда ж опять свиданье?
Земфира
Сегодня, как зайдет луна,
Там, за курганом над могилой…
Цыган
Обманет! не придет она!
Земфира
Вот он! беги!.. Приду, мой милый.
—
Алеко спит. В его уме
Виденье смутное играет;
Он, с криком пробудясь во тьме,
Ревниво руку простирает;
Но обробелая рука
Покровы хладные хватает —
Его подруга далека…
Он с трепетом привстал и внемлет…
Всё тихо — страх его объемлет,
По нем текут и жар и хлад;
Встает он, из шатра выходит,
Вокруг телег, ужасен, бродит;
Спокойно всё; поля молчат;
Темно; луна зашла в туманы,
Чуть брезжит звезд неверный свет,
Чуть по росе приметный след
Ведет за дальные курганы:
Нетерпеливо он идет,
Куда зловещий след ведет.
Могила на краю дороги
Вдали белеет перед ним…
Туда слабеющие ноги
Влачит, предчувствием томим,
Дрожат уста, дрожат колени,
Идет… и вдруг… иль это сон?
Вдруг видит близкие две тени
И близкой шепот слышит он —
Над обесславленной могилой.
1-й голос
Пора…
2-й голос
Постой…
1-й голос
Пора, мой милый.
2-й голос
Нет, нет, постой, дождемся дня.
1-й голос
Уж поздно.
2-й голос
Как ты робко любишь.
Минуту!
1-й голос
Ты меня погубишь.
2-й голос
Минуту!
1-й голос
Если без меня
Проснется муж?..
Алеко
Проснулся я.
Куда вы! не спешите оба;
Вам хорошо и здесь у гроба.
Земфира
Мой друг, беги, беги…
Алеко
Постой!
Куда, красавец молодой?
Лежи!
Вонзает в него нож.
Земфира
Алеко!
Цыган
Умираю…
Земфира
Алеко, ты убьешь его!
Взгляни: ты весь обрызган кровью!
О, что ты сделал?
Алеко
Ничего.
Теперь дыши его любовью.
Земфира
Нет, полно, не боюсь тебя! —
Твои угрозы презираю,
Твое убийство проклинаю…
Алеко
Умри ж и ты!
Поражает ее.
Земфира
Умру любя…
—
Восток, денницей озаренный,
Сиял. Алеко за холмом,
С ножом в руках, окровавленный
Сидел на камне гробовом.
Два трупа перед ним лежали;
Убийца страшен был лицом.
Цыганы робко окружали
Его встревоженной толпой.
Могилу в стороне копали.
Шли жены скорбной чередой
И в очи мертвых целовали.
Старик-отец один сидел
И на погибшую глядел
В немом бездействии печали;
Подняли трупы, понесли
И в лоно хладное земли
Чету младую положили.
Алеко издали смотрел
На всё… когда же их закрыли
Последней горстию земной,
Он молча, медленно склонился
И с камня на траву свалился.
Тогда старик, приближась, рек:
«Оставь нас, гордый человек!
Мы дики; нет у нас законов,
Мы не терзаем, не казним —
Не нужно крови нам и стонов —
Но жить с убийцей не хотим…
Ты не рожден для дикой доли,
Ты для себя лишь хочешь воли;
Ужасен нам твой будет глас:
Мы робки и добры душою,
Ты зол и смел — оставь же нас,
Прости, да будет мир с тобою».
Сказал — и шумною толпою
Поднялся табор кочевой
С долины страшного ночлега.
И скоро всё в дали степной
Сокрылось; лишь одна телега,
Убогим крытая ковром,
Стояла в поле роковом.
Так иногда перед зимою,
Туманной, утренней порою,
Когда подъемлется с полей
Станица поздних журавлей
И с криком вдаль на юг несется,
Пронзенный гибельным свинцом
Один печально остается,
Повиснув раненым крылом.
Настала ночь: в телеге темной
Огня никто не разложил,
Никто под крышею подъемной
До утра сном не опочил.
Эпилог
Волшебной силой песнопенья
В туманной памяти моей
Так оживляются виденья
То светлых, то печальных дней.
В стране, где долго, долго брани
Ужасный гул не умолкал,
Где повелительные грани
Стамбулу русский указал,
Где старый наш орел двуглавый
Еще шумит минувшей славой,
Встречал я посреди степей
Над рубежами древних станов
Телеги мирные цыганов,
Смиренной вольности детей.
За их ленивыми толпами
В пустынях часто я бродил,
Простую пищу их делил
И засыпал пред их огнями.
В походах медленных любил
Их песен радостные гулы —
И долго милой Мариулы
Я имя нежное твердил.
Но счастья нет и между вами,
Природы бедные сыны!..
И под издранными шатрами
Живут мучительные сны.
И ваши сени кочевые
В пустынях не спаслись от бед,
И всюду страсти роковые,
И от судеб защиты нет.
Анализ поэмы «Цыганы» Пушкина
Где бы ни находился А. С. Пушкин, он всегда видел в окружающей обстановке темы и сюжеты для новых произведений. По свидетельству современников, он даже провел несколько дней в настоящем цыганском таборе во время южной ссылки. Под этими впечатлениями он начал писать поэму «Цыганы», которую закончил уже в 1824 г. в Михайловском. Произведение не пользовалось особой популярностью при жизни поэта, но ее высоко оценили деятели декабристского движения. В образе Алеко Пушкин выражает крушение романтических идеалов.
В начале произведения цыганский табор символизирует царство свободы и вольности. Цыгане живут весело и беззаботно, над ними нет никакой власти. Не имея пристанища, они находятся в постоянном движении. Отсутствие законов и строгих наставлений делает их жизнь легкой и необременительной. Поэтому Земфира свободно приводит в табор Алеко. Традиционное общество было крайне замкнутым, чужак не мог просто так войти в него и стать равноправным членом. Но в народе, который на протяжении веков вел кочевую жизнь, сложились своеобразные стереотипы поведения. Цыгане отличаются практически неограниченной свободой. Девушка в одну ночь находит себе мужа, но это не вызывает ни в ком осуждения.
Пушкин не указывает причины, по которой Алеко стал изгнанником. В цыганский табор его привела непростая судьба. Долгое время он был одинок, но находил в этом особое очарование. Покинув шумную городскую жизнь, Алеко избавился от власти и законов. Простое существование в окружении природы доставляло ему настоящее счастье. Но автор отмечает, что в груди молодого человека бушевали сильные страсти, которые не находили выхода.
Встретив Земфиру, Алеко по-настоящему полюбил, возможно, первый раз в жизни. Он с радостью присоединился к табору, так как поверил, что наконец-то нашел то, к чему стремился. Алеко рассказывает любимой о том, насколько фальшива и неприятна жизнь в образованном обществе. Он счастлив с цыганами и желает лишь о том, чтобы Земфира была ему верна. Зловещим предостережением звучит рассказ отца девушки, который предрекает, что когда-нибудь Алеко потянет на родину, и он проявит свой гордый дух.
Пророчество старика сбылось. Земфира была свободной от рождения. Даже дочь не могла удержать ее возле мужа. Цыгане не признавали брачных цепей, поэтому девушка изменила Алеко. Она не считала это серьезным преступлением. Но Алеко был воспитан в другом мире. Месть он считал необходимой и полезной, а достойным наказанием – только смерть. Юноша убивает любовников, и цыгане изгоняют его из табора.
Алеко – яркий образец романтического героя. Его главная трагедия в том, что гордый и независимый характер нигде не может найти покоя. Даже в абсолютно свободном обществе он становится изгоем. Всей душой стремясь к вольности, Алеко не замечает, что отказывает в этом праве любимой женщине. Его любовь основана на безоговорочном подчинении. Убив Земфиру, Алеко также уничтожил свое центральное убеждение в присущей человеку от рождения свободе.
Как вам это стихотворение?
Послушайте запись стихотворения 👇 и поделитесь вашим мнением о нём
А С Пушкин. ЦЫГАНЫ (поэма). Шикарный видеоряд! смотреть видео.
Цыганы. Александр Пушкин смотреть видео.
Стихотворение А.С. Пушкин "Цыганы" Птичка божия не знает (Отрывок) (Стихи Русских Поэтов) Аудио смотреть видео.
Анализ стихотворения
Вот что нашлось на YouTube по этому запросу
А.С. Пушкин «Цыганы». Подробный пересказ и анализ произведения.
Пушкин поэма "Цыганы" на ЕГЭ
Сожалеем, если Вы не нашли на нашем сайте то что искали. Помогите нам стать лучше, ответив на 2 вопроса.
Также вы можете заказть анализ стихотворения у нас, заполнив форму.
Другие произведения автора
Александр Пушкин 📜 За старые грехи наказанный судьбой
Александр Пушкин 📜 О бедность, затвердил я наконец
Александр Пушкин 📜 К ней (В печальной праздности я лиру забывал)
Александр Пушкин 📜 От западных морей до самых врат восточных
Александр Пушкин 📜 Из ALFIERI
Александр Пушкин 📜 Война
Александр Пушкин 📜 Я сам не рад болтливости своей
Александр Пушкин 📜 Вольность
Александр Пушкин 📜 В альбом Абамелек
Александр Пушкин 📜 К портрету Чаадаева
Другие стихи русских поэтов