Чарльз Лэм:
«Истинный поэт грезит наяву, только не предмет мечтаний владеет им, а он — предметом мечтаний.»
Афанасий Фет:
«Кто не в состоянии броситься с седьмого этажа вниз головой, с непоколебимой верой в то, что он воспарит по воздуху, тот не лирик.»
Жан Расин:
«Поэты имеют то общее с еретиками, что они всегда защищают свои произведения, но что совесть их никогда не оставляет их в покое.»
Мацуо Басё:
«Мастера прошлого работали так старательно над поэзией хайкай, что им удавалось сочинить всего два или три хайку за всю жизнь. Для начинающего копировать природу легко — вот от чего они предостерегают нас.»
Бенджамин Джонсон:
«Не всякий, кто может писать стихи, — поэт.»
Лазарь Лагин:
«Хороших стихов мало у кого много.»
Тадеуш Рицгер:
«От поэта часто остается одно-единственное стихотворение. Жаль, что неизвестно заранее, какое именно, а то бы можно было не писать всех остальных.»
Константин Георгиевич Паустовский:
«Поэтическое восприятие жизни, всего окружающего нас — величайший дар, доставшийся нам от поры детства. Если человек не растеряет этот дар на протяжении долгих трезвых лет, то он поэт или писатель.»
Перси Биши Шелли:
«Поэты — непризнанные законодатели мира.»
Михаил Зощенко:
«Маловысокохудожественные стихи.»
Овидий:
«Стихи удаются, если созданы при душевной ясности.»
Мигель де Сервантес:
«Поэзия подобна нежной и юной деве, изумительной красавице, которую стараются одарить, украсить и нарядить многие другие девы, то есть все остальные науки, и ей надлежит пользоваться их услугами, им же — преисполняться ее величия. Но только дева эта не любит, чтобы с нею вольно обходились, таскали ее по улицам, кричали о ней на площадях или же в закоулках дворцов. Она из такого металла, что человек, который умеет с ней обходиться, может превратить ее в чистейшее золото, коему нет цены.»
Джеймс Дуглас Моррисон:
«Настоящая поэзия ничего не говорит, она только указывает возможности. Открывает все двери. Ты можешь открыть любую, которая подходит тебе.»
Платон:
«Кто идет к вратам поэзии, не вдохновленный музами, воображая, что одно искусство сделает его поэтом, тот и сам несовершенен, и поэзия его — ничто в сравнении с поэзией вдохновленного.»
Гораций:
«Художникам, как и поэтам, издавна право дано дерзать на все что угодно.»
Альфред Адлер:
«Поэты лгут, но их ложь приятна.»
Александр Александрович Бестужев:
«Да, да, в стихах моих знакомых Собранье мыслей — насекомых!»
Осип Мандельштам:
«Эти ваши стихи можно удалить из моего мозга только хирургическим путем.»
Лев Луни.:
«Бывают хорошие стихи, плохие стихи и стихи как стихи, последние ужаснее всего.»
Генри Лонгфелло:
«Поэзия — это солнце, солнце с его темными пятнами и затмениями, освещающее весь мир.»
Демокрит:
«Все, что поэт пишет с божественным вдохновением и святым духом, то весьма прекрасно.»
Альберто Моравиа:
«Что мне нравится у поэтов – это поэзия.»
Томас Бабингтон Маколей:
«Анализ — не дело поэта. Его призвание — воспроизводить, а не расчленять.»
Стивен Уоллес:
«Вся поэзия — экспериментальная поэзия.»
Анатоль Франс:
«Сочинение стихов ближе к богослужению, чем обычно полагают.»
Анна Андреевна Ахматова:
«Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда.»
Сэмюэл Джонсон:
«Знание предмета для поэта то же, что прочность материала для архитектора.»
Платон:
«Поэт — существо легкое, крылатое и священное, и он может творить лишь тогда, когда сделается вдохновенным и исступленным и не будет в нем более рассудка.»
Аристотель:
«Поэзия — удел человека или одаренного, или одержимого.»
Лидия Обухова:
«Поэзия — это первоначальная попытка расковать немоту мысли.»
Джордж Ноэл Гордон Байрон:
«Нельзя вблизи сидящих на престоле Стоять певцу.»
Хенрик Эльиенберг:
«Поэзия — чувство, закованное в броню размера и рифмы.»
Роберт Линд:
«Времена великих прозаиков наступали тогда, когда мужчины брились. Времена великих поэтов наступали тогда, когда мужчины носили бороды.»
Уильям Шекспир:
«Небольшие жеманные стихотворения раздражают нервы больше, нежели скрип немазаных колес.»
Роберт Бертон:
«Все поэты — безумцы.»
Ханс Георг Гадамер:
«Когда легко написать хорошее стихотворение — трудно сделаться поэтом.»
Генрих Гейне:
«Весь мир надорван по самой середине. А так как сердце поэта — центр мира, то в наше время оно тоже должно самым жалостным образом надорваться. В моем сердце прошла великая мировая трещина.»
Владимир Галактонович Короленко:
«Стих прежде всего — гармония.»
Антоний Слонимский:
«Стихи могут быть без ритма, стихи могут быть без рифмы, стихи могут быть без смысла. — но нельзя, чтобы все сразу в одном стихотворении.»
Готхольд Эфраим Лессинг:
«Я давно уже считал, что двор — не место для поэта, который должен изучать природу. Но если пышность и этикет превращают людей в машины, то обязанность поэта — снова сделать из этих машин людей.»
Михаил Гаспаров:
«Мы уже в том возрасте, когда любят не поэтов, а стихотворения.»
Вольтер:
«Поэзия — музыка души.»
Акутагава Рюноскэ:
«Проза занимает место в литературе только благодаря содержащейся в ней поэзии.»
Максим Горький:
«Прославим поэтов, у которых один бог — красиво сказанное бесстрашное слово правды.»
Перси Биш Шелли:
«Поэт смотрит на пороки современников как на временное облачение для своих созданий, прикрывающее, но не скрывающее их извечную гармонию.»
Халиль Джебран:
«Между ученым и поэтом простирается зеленый луг: перейдет его ученый — станет мудрецом, перейдет его поэт — станет пророком.»
Жан Кокто:
«Поэзия — это религия без надежды.»
Сергей Бонди:
«Ранние стихи Лермонтова, к сожалению, дошли до нас.»
Дон Маркис:
«Поэзия — это то. что увидел Мильтон, когда ослеп.»
Элиас Канетти:
«Подлинные поэты встречаются со своими персонажами лишь после того, как создали их.»
Константин Мелихан:
«Первым поэтом был тот, кто сравнил женщину с цветком, а первым прозаиком – тот, кто сравнил женщину с другой женщиной.»
Ролан Барт:
«Поэтическое воображение по сути своей не формирует, а деформирует образы.»
Пол Четфилд:
«Поэзия — музыка мысли, доносимая до нас в музыке языка.»
Илья Эренбург:
««Шуми левкой и резеда. С моей душой стряслась беда. С душой моей стряслась беда, Шуми левкой и резеда». Все понимают, что левкой не дуб и резеда не липа, шуметь они не могут. И всё-таки это хорошо, а почему хорошо, объяснить невозможно: такова поэзия. И, вспоминая Есенина, я всегда думаю: был поэт…»
Георгий Валентинович Плеханов:
«Когда поэту не нужен и не понятен окружающий его человеческий мир, то он сам остается ненужным и непонятным для окружающего человеческого мира.»
Иосиф Бродский:
«Поэт – средство существования языка.»
Михаил Аркадьевич Светлов:
«Поэзия — моя держава, Я вечный подданный ее.»
Владимир Галактионович Короленко:
«Поэтический язык — краткий, сжатый, картинный и музыкальный.»
Цицерон:
«Мы ведь знаем мнение величайших ученых, что разные отрасли знания требуют изучения и наставления, поэтическую же способность создает сама природа, и поэт творит из своего духа и в то же время как бы вдохновляется свыше.»
Сэмюэл Тейлор Кольридж:
«Ни один великий поэт не может не быть одновременно и большим философом.»
Осип Брик:
«Отличие хороших стихов от плохих. В хороших стихах запоминаются хорошие строчки, а в плохих —плохие.»
Иван Хемницер:
«Науки все корысть на свет произвела, Поэзия одна от чувств произошла.»
Поль Элюар:
«Цель поэзии — полезная правда.»
Жорж Батай:
«Поэт — не толпа, он неизлечимо одинок.»
Уистен Хью Оден:
«Отец стихотворения — поэт, мать — язык.»
Аристотель:
«Историк и поэт отличаются друг от друга не речью — рифмованной или нерифмованной, их отличает то, что один говорит о случившемся, другой же о том, что могло бы случиться. Поэтому в поэзии больше философского, серьезного, чем в истории: ибо она показывает общее, тогда как история только единичное.»
Давид Самойлов:
«Поэзия должна быть странной, Шальной, бессмысленной, туманной И вместе ясной, как стекло, И всем понятной, как тепло.»
Шарль Бодлер:
«Поэзия …имеет целью только самое себя. Другой цели она иметь не может… Это не значит, что поэзия не должна облагораживать нравы, …что ее конечный результат не должен возвышать человека над уровнем обыденных интересов, сказать такое — было бы явной нелепостью. Я только утверждаю, что если поэт преследовал моральную цель, то он ослабил свою поэтическую силу, и . . . его произведение будет неудачно. Поэзия, под страхом смерти или упадка, не может ассимилироваться со знанием и моралью.»
Стефан Малларме:
«Стихи делают не из мыслей, мой дорогой. Стихи делают из слов.»
Джон Ките:
«Поэт — самая непоэтичная из божьих тварей, ибо он лишен своего липа: он вечно стремится заполнить собой инородное тело.»
Ромен Роллан:
«Поэзия (как ошибочно считают люди наивные или пресыщенные) заключается не в ритмическом сочетании слов-погремушек, но в духе, который охватывает широкие горизонты и видит дальше и глубже, чем глаза человека.»
Лев Николаевич Толстой:
«Поэзия есть огонь, загорающийся в душе человека. Огонь этот жжет, греет и освещает Настоящий поэт сам невольно и страданьем горит, и жжет других, и в этом все дело.»
Марселен Бертло:
«Искусство и поэзия достигают полного развития только благодаря тесному союзу их руководящих представлений с теми познаниями о природе и реальности, которые достигнуты наукой.»
Мэтью Арнольд:
«Что может быть хуже для прирожденного поэта, чем родиться в век разума!»
Мигель де Сервантес Сааведра:
«Не следует обращать внимания на крохотные пятнышки на лучезарном солнце: пусть лучше подумают о том, сколько пришлось пободрствовать Гомеру, чтобы создать произведение, в котором так много света и так мало теней.»
Леонид Латынин:
«Что касается поэзии, она всего лишь тень во времени, которая естественным образом повторяет форму нашего сумеречного сознания.»
Джон Кейдж:
«Мне нечего сказать, и я говорю это, это и есть поэзия.»
Ян Райнис:
«Поэзия и искусство — это особая форма не только выражения, но и познания.»
Лев Карсавин:
«Поэт — дитя, он смеется лучшим в мире смехом — смехом сквозь слезы.»
Перси Биши Шелли:
«Поэзия — памятник, в котором запечатлены лучшие и счастливейшие мгновения самых лучших и счастливейших умов.»
Роберт Браунинг:
«Ты хочешь, чтобы твои песни не умерли? Пой о сердце человека.»
Неизвестный автор:
«Негодование делает поэтом.»
Томас Стернз Элиот:
«Поэзия — превращение крови в чернила.»
Поль Валери:
«Стихотворение есть растянутое колебание между звуком и смыслом.»
Шарль Рамю:
«Поэт — самое одинокое и наименее одинокое существо на свете.»
Томас Стернз Элиот:
«Истинная поэзия воспринимается прежде, чем понимается.»
Борис Слуцкий:
«И что такое поэзия, пусть даже не хорошая, а просто ― поэзия? Какие знаки различия носит Медный Всадник?»
Инна Гофф:
«У поэтов стихи, как дети, рождаются от женщин.»
Мурасаки:
«Там, где льются изящные стихи, не остается места суесловию.»
Антон Дельвиг:
«Цель поэзии – поэзия.»
Валерий Уланов:
«Поэзия — союзное звучание слов, подчёркивающее ритмом своего звучания настроение излагаемой темы.»
Эмиль Золя:
«Великая поэзия нашего века — это наука с удивительным расцветом своих открытий, своим завоеванием материи, окрыляющая человека, чтоб удесятерить его деятельность.»
Александр Пушкин:
«Если век может идти себе вперёд, науки, философия и гражданственность могут усовершенствоваться и изменяться, — то поэзия остается на одном месте, не стареет и не изменяется. Цель её одна, средства те же. И между тем как понятия, труды, открытия великих представителей старинной астрономии, физики, медицины и философии состарились и каждый день заменяются другими, произведения истинных поэтов остаются свежи и вечно юны.»
Валерий Яковлевич Брюсов:
«Поэтический талант дает многое, когда он сочетается с хорошим вкусом и направляется сильной мыслью. Чтобы художественное творчество одерживало большие победы, необходимы для него широкие умственные горизонты. Только культура ума делает возможной культуру духа.»
Йохан Хёйзинга:
«Любая древняя поэзия есть вместе с тем и в тоже самое время культ, праздничное увеселение, коллективная игра, проявление искусности, испытание или загадывание загадок, мудрое поучение, переубеждение, околдовывание, ясновидение, пророчество, состязание.»
Федерико Гарсиа Лорка:
«Поэтический образ — это всегда трансляция смысла.»
Вильгельм Дильтей:
«Нельзя постичь жизнь поэта без знания процесса воображения.»
Джозеф Аддисон:
«Остроумно написанный памфлет точно отравленная стрела, которая не только наносит рану, но и делает ее неизлечимой.»
Ралф Уолдо Эмерсон:
«Стихотворение должно состоять из строк, каждая из которых — стихотворение.»
Сэмюэл Кольридж:
«Проза – это слова в наилучшем порядке, а поэзия – наилучшие слова в наилучшем порядке.»
Анатолий Васильевич Луначарский:
«Поэзия не может не быть поэзией своего времени и должна быть ею. Но тот, кто выражает черты своего времени, роднящие его с будущим, оказывается бессмертным.»
Сирил Конноли:
«Романтик – это неудавшийся священник, а романист – неудавшийся поэт.»
Новалис:
«Поэзия – это проза среди искусств.»
Михаил Савояров:
«Поэзия ― она как рвота. Попробуй, удержи её, Зажми хоть рот, стяни живот, Но всё равно прорвётся, пронесёт. И дырочку ― найдёт.»
Вергилий Марон Публий:
«Я не стремлюсь охватить своими стихами все.»
Филодем из Гадары:
«Стихи если и приносят пользу, то не как стихи.»
Морис Бланшо:
«Поэзия стала повседневностью.»
Верлибр:
«Верлибр, победа разума над размером.»
Бенедетто Кроче:
«В поэзии нет фактов, а есть слова, нет реальности, а есть образы.»
Никола Буало:
«Один безупречный сонет стоит длинной поэмы.»
Георг Кристоф Аихтенберт:
«У многих людей сочинение стихов — это болезнь роста ума.»
Оскар Уайльд:
«Вся скверная поэзия порождена искренним чувством. Быть естественным — значит быть очевидным, а быть очевидным — значит быть нехудожественным.»
Генрих Гейне:
«Первый, кто сравнил женщину с цветком, был великим поэтом, но уже второй был олухом.»
Людвиг Витгенштейн:
«Чтобы наслаждаться творчеством поэта, надо, я полагаю, любить и ту культуру, к которой он принадлежит.»
Джон Китс:
«В свой час своя поэзия в природе.»
Эмиль Мишель Чоран:
«Ветер, который так прекрасно замещает музыку и поэзию. Странно, что в краях, где он дует, ищут каких-то других средств выражения.»
Игорь Субботин:
«Поэт — лишь перо в руках окрылённой души.»
Александр Сумароков:
«Поэзия ― любовной страсти дочь И ею во сердцах горячих укрепилась, Но ежели осёл когда в любви горит, Горит, но на стихах о том не говорит.»
Александр Востоков ? Видение мусульманина
По дневном зное наслаждались
Прохладой травки и цветки,
Любовников в сенисты рощи
Благоприятный сумрак звал,
Меж тем как солнца луч вечерний
На башнях догорал златых
И на спокойном синем море.
В пространстве пышных тех садов,
Которы прилежат к сералю,
На златонизанных коврах
Младые милые султанши
В сердечной томности своей
Прохладу вечера вкушали.
Угрюмые приставы их
Своим несносным надзираньем
Еще и тут тоску их длят —
Так точно у даров Помоны
Для отогнанья хищных птах
Над грядами торчит пужало —
В роскошных теремах своих
Не помнит о мечети муфтий,
Под сению ясминов, роз,
На грудь любимицы прекрасной
Склонил он пьяное чело
И, потопив в вине рассудок,
Об алкоране он забыл,
И о пророке, и о Боге.
Младой Узбек, во цвете лет
Мудрец и истины искатель,
В сии спокойные часы
Бродил задумчиво вдоль брега.
Он со слезами размышлял
Об участи людей несчастных:
Даются все они в обман
И злым приносятся на жертву!
Узбек был мужествен и добр,
Друг угнетенным, враг тиранам;
С негодованьем видел он
Обезображенную веру,
Обман и ярый фанатизм,
Основанный на заблужденьях:
В законодателе своем
Благосквернителя он видел
И над главами граждан всех
Висящий видел меч тиранства!
‘О Царь небес! — он возопил, —
О ты, который прозираешь
Все помыслы души моей
И внемлешь вздохи, видишь слезы!
Пролей в меня свой чистый свет,
Судья мне будь и утешитель!
Открой, каким служеньем мне
Снискать твое благоволенье?
И где, великий, дивный Бог,
Где истина твоя сокрыта?..
Пророка мнимого рекут
Быть проповедателем оной,
А я не нахожу того —
И как в неведенье толиком
Душе сомнений не иметь?
Но ты, о Господи, во славе
Очам заблуждшихся явись,
Да всяк вонмем твой глас, рцы смертным:
Се есмь, и се есть мой закон!
Вели, да трубы бурь гремящих
Тебя языкам возвестят,
И если молнией разящей
Твою десницу ополчишь,
Да ниспадет она на магов
И на жрецов, которы в нас
Своим нелепым лжеученьем
Твой свет стараются затмить.
Будь сам и Бог, и архипастырь:
Божницы все низвергни в прах,
Да исповедует вселенна
Тебя под именем одним,
И солнце, обтекая землю,
Везде да узрит храм один!’
Такими изливал речами
Узбек желания свои.
Его по дневном утомленье
Прияла роща в тиху сень,
При корне пальмы благовонной
Там сладкому он вдался сну.
Вздремал — и в голубом эфире
Зрит тысячи сребристых туч,
Которые, подобно морю
Струясь и зыблясь в высоте,
Скопились над главой Узбека
И светлой лествицей к нему
На луг спустились потихоньку.
Из светозарной их среды —
О чудный сон! — младые девы
Текут попарно, наги все.
Небесных жителей достойны
Своими прелестьми оне:
Цветущи их уста румяны
Вокруг исполнили эфир
Сладкоуханными вонями,
Любовь из взоров их лилась.
Узбек по прелестям несчетным
Носился оком — пил любовь,
Куда ни обращался, всюду
Подобно на море волнам
Приятства новы изникали,
Рождалась новая краса;
На златоогненной вершине
Таинственного схода туч
Был виден сановитый старец.
Сколь древен ни казался он,
Но очи у него сияли
Бессмертой юности огнем.
Порхали вкруг него амуры,
Обвивши голову чалмой,
И, легких помаваньем крылий
Его волнуя долиман,
В изгибах ризы соболиной
Лукаво прячутся они:
‘Алла! Алла!’ — взывая часто
(Священное магометан
Наречие и им не чуждо).
Восстали вихри, грянул гром
И лествица с ужасным треском
Вся вдоль доверху потряслась.
С небесных же высот трикраты
Неслись глаголы: ‘Магомет
Благословен да будет присно!’
Тогда священный старец рек:
‘Се час приспел тебя наставить
В науке счастья, о Узбек!
Умерься, многого желаешь —
Внемли, что изреку тебе.
Не есмь уже обманщик оный,
Употреблявший все — и меч,
И чудеса, и красноречье,
Чтобы водить умы людей:
В невежестве аравитянам
Тогда потребен был обман,
Тебе ж потребно наставленье.
Уйми излишних жалоб стон,
Оставь сии мольбы, сей ропот:
Часы летят, летят стрелой,
А вопль твой никому не внятен;
Текущий миг невозвратим,
Усыпь же след его цветами —
Когда во всем на сей земле
Мудрец несовершенство видит,
Он должен утешаться тем,
Что семя совершенства спеет
В его душе — что зло пройдет,
Истлеет с плотию земною,
А жив вовеки он — и Бог!
Но ты желаешь, дерзкий смертный,
Чтоб просветил тебя твой Бог?
Не от него ль имеешь разум,
Светильник в жизненном пути,
И пламенеющее сердце,
Кадило вечное любви!
Еще ли ты того желаешь,
Чтоб осветилось для тебя
Недосягаемое оку,
Непостижимое уму?
Тебе начертанны границы,
Тебе закон в душе твоей;
Она гласит тебе немолчно:
Будь добр и будешь ты блажен!
Будь добр, правдив и правосуден
И страждущему сострадай,
Прими в покров твой нищих, сирых,
Невинных слабых защити!
Клянись быть другом человеков,
Будь только ненавистник злых.
Когда попрал ты предрассудки,
Терпимость мненьям дай людским
И уважай все их обряды!
Кто зиждет и объемлет вся,
Того обрядами не можешь
Ни ублажить, ни оскорбить:
К спасенью нет иного средства,
Как только добрые дела;
К молитве нет иного места,
Как только умиленный дух;
Восток и запад, юг и север
Пред Богом суть единый пункт,
И вся ему мечет вселенна.
Но данный мною алкоран
Обуздывает чернь строптиву:
Да будет же тебе он свят,
Хотя и темен бы казался,
Хотя б был пуст для мудреца;
Ты зришь на свете мало мудрых,
К юродивым же снисходи,
И знай, что паче всех юродив
Есть тот, кто неуместно мудр!
Неси с покорством иго обще.
Когда исполнишь долг святой,
Который совесть налагает,
Тогда к забавам ты теки
И к удовольствиям сердечным!
Влиявший в тварей чувства Бог
Не запрещает наслаждаться,
Приятны, кротки страсти в нас
Питают деятельность жизни,
Любовь нам от небес дана,
Чтоб усладить земное горе.
О юноша, пади к стопам
Любезной девы — будь с ней счастлив!
Вкуси, но мер не преступай,
Чтоб тем вкушать живее, доле.
Разборчив, нежен будь в любви,
Блюдись неистовства, разврата;
Раскаянье не ходит вслед
За удовольствием невинным;
Все то, что вредно, есть порок,
Не роскошь сладостная мудрых.
Храни же все сие в уме,
Благополучие обрящешь;
И наконец, когда отдашь
Обратно плоть свою стихиям,
Тогда бессмертная душа,
Очищенна и утонченна,
Переселится в небеса
И будет отчасу блаженней.
Ты ниспускающихся зришь
По лествице небесных гурий:
Они твоими будут все —
Непостижиму, вечну радость
Получишь за минутну скорбь
И за минутну добродетель’.
Все скрылося — проснулся он
Сим чудным занят сновиденьем:
Еще он вечер думал зреть,
Мерцанье утреннее видя.
Но что еще увидел он?
Дражайшая его Азема
Летит в объятия к нему,
Сквозь слезы радостны пеняя.
Сия невольница млада,
Любима нежно господином,
Всю ночь Узбека своего
Искала, кликала вдоль брега
И на рассвете лишь нашла;
Еще в очах ее прекрасных
Прошедший страх написан был:
Но в случае любовь умеет
И робкому отвагу дать —
О сколько ж ты теперь, Азема,
За весь свой труд награждена
В Узбековых объятьях страстных!..
Обещанный пророком рай
Вы тут же оба предвкусили:
О восхищенье! О восторг!
Кустарники, цветы душисты
Связующих вас сладких уз
Одни свидетели немые.
Сей лес, священный перед тем,
Теперь сугубо освятился
Чрез наслажденье двух сердец,
Горящих чистою любовью!
Но оба наконец они
В свое жилище возвратились.
От сновиденья своего
Узбек переродился духом:
Уразумел он, что земля —
Обитель вечных заблуждений,
Что голос мудрых одинок
И что глупцам не внятен оный.
Узбек по-прежнему был добр,
Но не роптал уже на небо,
По-прежнему философ был,
Но вящее обрел спокойство.
Обман и глупость видя, он
Уже не столько раздражался
И никому не объявлял,
Что он не верит алкорану,
Жрецов, дервишей стал терпеть,
Оставил пьянствовать Иманов
И истину с тех пор искал
Во удовольствиях сердечных.
Как вам это стихотворение?
Сожалеем, но у нас пока нет этого стихотворения в аудиоформате.
Если Вы хотели его услышать, напишите, пожалуйста, в комментариях и мы постараемся оперативно подготовить запись.
Благодарим за понимание!
Анализ стихотворения
Вот что нашлось на YouTube по этому запросу
Сожалеем, если Вы не нашли на нашем сайте то что искали. Помогите нам стать лучше, ответив на 2 вопроса.
Также вы можете заказть анализ стихотворения у нас, заполнив форму.
Другие произведения автора
Александр Востоков ? К Борею
Александр Востоков ? Неразрешимый узел
Александр Востоков ? Ибраим
Александр Востоков ? Весенняя песнь
Александр Востоков ? При известии о кончине
Александр Востоков ? К Аполлону
Александр Востоков ? Похвала Вакху
Александр Востоков ? Похвала баснословию
Александр Востоков ? Осень
Александр Востоков ? Услаждение зимнего вечера
Другие стихи русских поэтов