Иосиф Бродский ? 1972 год
Виктору Голышеву
Птица уже не влетает в форточку.
Девица, как зверь, защищает кофточку.
Поскользнувшись о вишневую косточку,
я не падаю: сила трения
возрастает с паденьем скорости.
Сердце скачет, как белка, в хворосте
ребер. И горло поет о возрасте.
Это — уже старение.
Старение! Здравствуй, мое старение!
Крови медленное струение.
Некогда стройное ног строение
мучает зрение. Я заранее
область своих ощущений пятую,
обувь скидая, спасаю ватою.
Всякий, кто мимо идет с лопатою,
ныне объект внимания.
Правильно! Тело в страстях раскаялось.
Зря оно пело, рыдало, скалилось.
В полости рта не уступит кариес
Греции Древней, по меньшей мере.
Смрадно дыша и треща суставами,
пачкаю зеркало. Речь о саване
еще не идет. Но уже те самые,
кто тебя вынесет, входят в двери.
Здравствуй, младое и незнакомое
племя! Жужжащее, как насекомое,
время нашло наконец искомое
лакомство в твердом моем затылке.
В мыслях разброд и разгром на темени.
Точно царица — Ивана в тереме,
чую дыхание смертной темени
фибрами всеми и жмусь к подстилке.
Боязно! То-то и есть, что боязно.
Даже когда все колеса поезда
прокатятся с грохотом ниже пояса,
не замирает полет фантазии.
Точно рассеянный взор отличника,
не отличая очки от лифчика,
боль близорука, и смерть расплывчата,
как очертанья Азии.
Все, что я мог потерять, утрачено
начисто. Но и достиг я начерно
все, чего было достичь назначено.
Даже кукушки в ночи звучание
трогает мало — пусть жизнь оболгана
или оправдана им надолго, но
старение есть отрастанье органа
слуха, рассчитанного на молчание.
Старение! В теле все больше смертного.
То есть ненужного жизни. С медного
лба исчезает сиянье местного
света. И черный прожектор в полдень
мне заливает глазные впадины.
Силы из мышц у меня украдены.
Но не ищу себе перекладины:
совестно браться за труд Господень.
Впрочем, дело, должно быть, в трусости.
В страхе. В технической акта трудности.
Это — влиянье грядущей трупности:
всякий распад начинается с воли,
минимум коей — основа статики.
Так я учил, сидя в школьном садике.
Ой, отойдите, друзья-касатики!
Дайте выйти во чисто поле!
Я был как все. То есть жил похожею
жизнью. С цветами входил в прихожую.
Пил. Валял дурака под кожею.
Брал, что давали. Душа не зарилась
на не свое. Обладал опорою,
строил рычаг. И пространству впору я
звук извлекал, дуя в дудку полую.
Что бы такое сказать под занавес?!
Слушай, дружина, враги и братие!
Все, что творил я, творил не ради я
славы в эпоху кино и радио,
но ради речи родной, словесности.
За каковое раченье-жречество
(сказано ж доктору: сам пусть лечится)
чаши лишившись в пиру Отечества,
нынче стою в незнакомой местности.
Ветрено. Сыро, темно. И ветрено.
Полночь швыряет листву и ветви на
кровлю. Можно сказать уверенно:
здесь и скончаю я дни, теряя
волосы, зубы, глаголы, суффиксы,
черпая кепкой, что шлемом суздальским,
из океана волну, чтоб сузился,
хрупая рыбу, пускай сырая.
Старение! Возраст успеха. Знания
правды. Изнанки ее. Изгнания.
Боли. Ни против нее, ни за нее
я ничего не имею. Коли ж
переборщит — возоплю: нелепица
сдерживать чувства. Покамест — терпится.
Ежели что-то во мне и теплится,
это не разум, а кровь всего лишь.
Данная песня — не вопль отчаянья.
Это — следствие одичания.
Это — точней — первый крик молчания,
царствие чье представляю суммою
звуков, исторгнутых прежде мокрою,
затвердевающей ныне в мертвую
как бы натуру, гортанью твердою.
Это и к лучшему. Так я думаю.
Вот оно — то, о чем я глаголаю:
о превращении тела в голую
вещь! Ни горе не гляжу, ни долу я,
но в пустоту — чем ее ни высветли.
Это и к лучшему. Чувство ужаса
вещи не свойственно. Так что лужица
подле вещи не обнаружится,
даже если вещица при смерти.
Точно Тезей из пещеры Миноса,
выйдя на воздух и шкуру вынеся,
не горизонт вижу я — знак минуса
к прожитой жизни. Острей, чем меч его,
лезвие это, и им отрезана
лучшая часть. Так вино от трезвого
прочь убирают и соль — от пресного.
Хочется плакать. Но плакать нечего.
Бей в барабан о своем доверии
к ножницам, в коих судьба материи
скрыта. Только размер потери и
делает смертного равным Богу.
(Это суждение стоит галочки
даже в виду обнаженной парочки.)
Бей в барабан, пока держишь палочки,
с тенью своей маршируя в ногу!
Как вам это стихотворение?
Сожалеем, но у нас пока нет этого стихотворения в аудиоформате.
Если Вы хотели его услышать, напишите, пожалуйста, в комментариях и мы постараемся оперативно подготовить запись.
Благодарим за понимание!
Анализ стихотворения
Вот что нашлось на YouTube по этому запросу
Сожалеем, если Вы не нашли на нашем сайте то что искали. Помогите нам стать лучше, ответив на 2 вопроса.
Ничего не понимаю в стихах
50.23%
Сам(а) бы сделал(а), но нет нормальной инструкции
20.35%
Нет времени, нужно другим заниматься
29.41%
Также вы можете заказть анализ стихотворения у нас, заполнив форму.
Другие произведения автора
Иосиф Бродский ? Окна
Дом на отшибе сдерживает грязь, растущую в пространстве одиноком, с которым он поддерживает связь посредством дыма и посредством окон. Глядят ...
Иосиф Бродский ? Современная песня
Человек приходит к развалинам снова и снова, он был здесь позавчера и вчера и появится завтра, его привлекают развалины. Он ...
Иосиф Бродский ? Определение поэзии
Памяти Федерико Гарсия ЛоркиСуществует своего рода легенда, что перед расстрелом он увидел, как над головами солдат поднимается солнце. И тогда ...
Иосиф Бродский ? Мужчина, засыпающий один
Вот так он говорит со сквозняком. Умеющий любить на циферблат с теченьем дней не только языком становится похож, но, в ...
Иосиф Бродский ? Буров тракторист
А. Буров — тракторист — и я, сельскохозяйственный рабочий Бродский, мы сеяли озимые — шесть га. Я созерцал лесистые края ...
Иосиф Бродский ? Другу-стихотворцу
Нет, не посетует Муза, если напев заурядный, звук, безразличный для вкуса, с лиры сорвется нарядной. Милая, грусти не выдаст, путая ...
Иосиф Бродский ? На смерть Роберта Фроста
Значит, и ты уснул. Должно быть, летя к ручью, ветер здесь промелькнул, задув и твою свечу. Узнав, что смолкла вода, ...
Иосиф Бродский ? Ноябрьским днем
Ноябрьским днём, когда защищены от ветра только голые деревья, а всё необнажённое дрожит, я медленно бреду вдоль колоннады дворца, чьи ...
Иосиф Бродский ? Время года ? зима
Время года — зима. На границах спокойствие. Сны переполнены чем-то замужним, как вязким вареньем. И глаза праотца наблюдают за дрожью ...
Иосиф Бродский ? День кончился, как если бы она
День кончился, как если бы она была жива и, сидя у окна, глядела на садящееся в сосны светило угасающего дня ...
Другие стихи русских поэтов
Николай Дмитриев ? Подольские курсанты, 1941 год
Уж вы с другими мерьте Огонь златых колец, А мы напялим Смерти Тот свадебный венец ...
Иосиф Бродский ? Иллюстрация
(Л. Кранах ‘Венера с яблоками’)В накидке лисьей — сама хитрей, чем лиса с холма лесного, ...
Сергей Викулов ? Природа ждёт
Всё на земле устроено на ять! Ничто Природа не творила слепо. — Зачем над твердью ...
Сергей Есенин ? Не гляди на меня с упреком
Но и все же, тебя презирая, Я смущенно откроюсь навек: Если б не было ада ...
Анна Ахматова ? Это скуки первый слой
Это скуки первый слой …самой злой, Но минуй его скорее — дальше, глубже — в ...
Агния Барто ? Художник
Рисовать я буду! Рисовать я буду, Каждому рисунку Радуясь, как чуду!Что я нарисую? Девочку босую ...
Марина Цветаева ? Да будет день! ? и тусклый день туманный
Да будет день! — и тусклый день туманный Как саван пал над мертвою водой. Взглянув ...
Игорь Жданов ? Чего не натворишь по бездорожью
Пусть будет так… Мне всё уже не мило, И в будущем, и в прошлом — ...
Николай Доризо ? Любовь
Отыскала мой адрес, С мороза вошла. И горючей Своей красотой Обожгла. Нет! Она не вошла ...
Александр Пушкин ? Раевскому
Свою печать утратил резвый нрав, Душа час от часу немеет; В ней чувств уж нет ...