Спиридон Дрожжин

Ох, не ветром да не бурею
Занесло ко мне горе горькое,
Не из тучи оно с громом, молнией,
Градовым дождём злое выпало;
Не со дна моря поднялось волной,
Не из поля его мне навеяло,
А пришло в мой дом злое горюшко
С молодой женой несогласною!

Я пою, что ляжет
В сердце и подскажет
Просто, без искусства,
Пламенное чувство.
И когда порою
Сердце мне другое
Вздохом отзовётся,
То оно слезою
С песнею родною
В мире разольётся.

Скоро ль, матушка-рожь,
Ты взойдёшь, зацветёшь,
Зашумишь, загудишь
Спелым колосом?
Прошлый год был у нас
Урожай нехорош, —
Люди с голоду мрут,
Воют голосом!
Ты весной зеленей,
Летом в пору дозрей,
Молим мы у небес
Тёплых частых дождей,
Просим солнышка,
Чтоб тебя поскорей
Нам свозить из полей,
Смолотить и убрать
Всю до зёрнышка.

Я ль, крестьянский сын,
В ночь угрюмую
До зари один
Думу думаю;

Не могу уснуть
Ни минуты я, —
Словно камень, в грудь
Давит лютая…

Ах, прошла пора,
Как в глазах был свет,
На плечах гора
Пережитых лет;

Никого вокруг,
Кто бы грусть делил;
Был сердечный друг,
Да и тот забыл.

Без пути бреду
Я дорогою
И расчёта жду
С жизнью строгою

Люблю я сельский мой приют,
Мой огород и сад тенистый,
Где вечером, окончив труд,
Сажусь под липою душистой;
Смотрю, как облачко плывёт,
Как тихо зорька догорает;
Жена мне ужин подаёт
Иль чай горячий наливает,
А ночь свой полог опускает
И на покой меня зовёт.

Ещё над милой стороною
Чуть веет ясною весною,
С родных полей сбегает снег —
Над столбовой большой дорогой
Его осталося немного —
И стук разносится телег.
Своих лошадок понукая,
Усевшись плотно на мешки,
В уездный город мужики
Везут остаток урожая.
Что делать? Крайняя нужда
Всех бедных гонит в города;
А мужиков она тем боле
Не оставляет никогда,
Томит и в городе, и в поле.

У меня нет поля,
Ни родных, ни хаты,
На плечах рубаха
Грязная, в заплатах;
Что гнездо воронье,
Старая шапчонка;
И зимой, и летом
Та же одежонка…
Так с сумой посконной
И котомкой сзади
Ходишь по селеньям,
Просишь Христа ради;
Просишь, и не знаешь,
Где приют найдётся,
На какой сторонке
Умереть придётся.
Может быть, зимою
В поле смерть застанет,
И в лицо бродяге
Только месяц взглянет;
Только белым снегом
Ветер принакроет,
Да с метелью вьюга
Жалобно повоет.

Трава, как бархат, зеленеет,
Звенят ручьи, и ветер веет
В лицо мне воздухом полей
Любимой родины моей.
Вослед за утренней зарёю
Выходит солнце над горою…
Иду я вспаханной межой…
В дали прозрачно-голубой,
Купаясь, жаворонок вьётся,
И, тень бросая над землёй,
По небу облако несётся.
Я песне жаворонка внемлю
И, распахнув глубоко землю,
Её по горсточке зерном
Всю засеваю, а потом
Спешу под кров уединенный
И пред зажжённым огоньком
Слагаю стих свой вдохновенный.

Друзья мои, я умираю,
Передо мной мутится свет,
В последний раз вам повторяю
Мой старый дружеский завет:

Да будет ваша жизнь свободна,
Как Волга-матушка река,
Как в поле нива небесплодна,
Чиста, как воздух, и легка.

Когда схороните поэта
Вы на родимой стороне,
Пусть строки этого завета
Напоминают обо мне.

Весело на воле
Пташечке летать,
Над цветами в поле
Песни распевать.
А на гибкой ветке,
В сумраке лесном,
Ждут певунью детки
В гнёздышке родном.

Расцвела моя черёмуха в саду…
Ныне утром ты шепнула мне: «Приду!
Жди меня, как станет ночка потемней!»
Приходи же, моя радость поскорей!

Я хочу тебе в последний раз сказать,
Можно ль, милая, мне сватов засылать
И не полно ли украдкою с тобой
Нам сходиться под черёмухой густой.

Ласточка
Сизокрылая
Под моим окном
Свила гнёздышко —
И поёт себе,
Заливается,
Весну красную
Прославляючи,
И от зорюшки
Вплоть до вечера
Её слушал бы,
Не наслушался,
Про своё житье
Без тепла гнезда
В стороне чужой
Вспоминаючи.

Я не хочу застыть душой,
Чтобы под крышей гробовой
Мне спать на кладбище села,
Когда Россия ожила
И, всколыхнув всю гниль болот,
Свободно двинулась вперед;
И стены мраморных дворцов,
И целый мир ей вдруг стал тесен:
Она зовет своих певцов
Для новых песен.
И я, певец родных полей,
Хочу последовать за ней;
Найду еще немало слов,
Немало чувств и вдохновений
Для их душевных выражений.

О чем поет Баян народный,
Скажи-ка мне?
— Пою о родине свободной
И о весне.
Когда народ поднялся в гневе
На всех господ,
Я знамя красное на древе
Понес вперед,
Понес вперед и песнь свободы
Ему слагал,
В ней все племена и все народы
К свободе звал.
Они услышат и сольются
В одну семью
И чутким сердцем отзовутся
На песнь мою.

Я для песни задушевной
Взял лесов зеленых шепот,
А у Волги в жар полдневный
Темных струй подслушал ропот,
Взял у осени ненастье,
У весны благоуханье;
У народа взял я счастье
И безмерное страданье.

По дороге вьюга снежная
Крутит, пылью рассыпается,
На леса, поля безбрежные
Словно туча надвигается
И летит путём-дорогою
Над деревнею убогою.

Что мне эта непогодушка,
Холод, зимняя метелица,
Когда ждёт меня зазнобушка,
Молодая красна девица,
Ждёт, и грудь её кипучая
Вся полна любовью жгучею.

Молодецкой сладкой думою
Бьётся сердце одинокое,
Как войду я в ночь угрюмую
На крыльцо её высокое,
Как открою дверь дубовую
И увижу чернобровую.

Свети мне, солнышко,
Свети
На мною избранном пути
И освещай красу
Полей
Свободной родины
Моей!
Сквозь глушь лесов,
Среди долин
Иду вперед я
Не один.
За мной трудящийся
Народ
Толпою радостной
Идет
И не сбивается
С пути…
Свети мне, солнышко,
Свети!

Распашу я рано
Полосу родную,
Распашу, посею
И забороную!

Надо мною песней
Пташечка зальется,
И никто, как пахарь,
Дню не улыбнется.

Всходы яровые
Солнышко пригреет,
И цветы и травку
Вырастит-взлелеет.

Весело тогда мне
Выходить с косою
Иль с серпом зубчатым
Встать над полосою;

Накошу я сена,
Намечу стогами,
Соберу колосья
Полными снопами;

Смолочу, провею
Да сгребу лопатой.
Вот я и счастливый,
Вот я и богатый!

Вышел внук на пашню к деду
В рубашонке, босиком,
Улыбнулся и промолвил:
«Здравствуй, дедушка Пахом!

Ты, я вижу, притомился,
Научи меня пахать,
Как зимой, в избе, бывало,
По складам учил читать!»

«Что ж, изволь, коли охота
И силенка есть в руках,
Поучися, будь помощник
Деду старому в трудах!»

И Пахом к сохе с любовью
Внука за руку подвел;
Внук тихонько бороздою
За лошадкою пошел…

Бодро, весело лошадка
Выступает впереди,
А у пахаря-то сердце
Так и прыгает в груди.

«Вот, — он думает,- вспашу я
Эту полосу, потом
Из кошницы дед засеет
Золотым ее зерном;

Уродится рожь густая;
А весною благодать,
Как начнет она по зорькам
Желтый колос наливать;

Уберется васильками,
Словно море, зашумит,
Выйдут жницы на покоску,
Серп на солнце заблестит.

Мы приедем на телеге
И из связанных снопов
На гумне намечем много
Золотых тогда скирдов».

Долго издали на внука
Смотрит дедушка седой
И любуется глубоко
Проведенной бороздой.

Солнце жарко палит,
А работа кипит:
Под косою трава нагибается

И ложится волной;
Над скошенной травой
Жарче солнце горит-разгорается.

От раздольных лугов
Сильных запах цветов
И душистого сена разносится.

Где-то птичка поет.
Но не слышит народ
Звонкой песни,- работать торопится.

«Травку нужно сушить,
К ночи в копны сложить
И убрать, чтоб дождем не смочилася»,

Говорят мужики,
И от взмаха руки
Полоса за полоской ложилася…

И прошел сенокос,
Скоро рожь и овес
Золотистым зерном наливается;

Много жниц и жнецов
С деревень-хуторов
Грозной ратью тогда ополчается…

Жнут полоски подряд,
Лишь серпами звенят —
Нипочем им работа тяжелая.

И вечерней порой
По дороге большой
Долго слышится песня веселая.

Красна девица, зазноба ты моя!
Зазнобила добра молодца меня,
Навела печаль на белое лицо,
Истомила сердце влюбчивое.

Без тебя мне нет отрады никакой, —
Приходи же, это сердце успокой,
Разгони печаль, разлапушка моя,
Ты улыбкою приветливою!

Приходи, как станет ночка потемней
И умолкнет на опушке соловей,
Буду ждать тебя в зеленом я саду
Под душистою рябинушкою.

Догорает день, зарею
Ярко пышут небеса,
А вдали туманной мглою
Одеваются леса.

На полях умолкли птицы,
Только слышится порой,
Как с веселой песней жницы
Возвращаются домой.

Ночь простертыми крылами
Тихо веет и плывет,
И над нею со звездами
Месяц водит хоровод…

Кругом поля раздольные,
Широкие поля,
Где Волга многоводная —
Там родина моя.

Покрытые соломою
Избушки у реки,
Идут-бредут знакомые,
И едут мужики.

Ребята загорелые
На улице шумят.
И, словно вишни спелые.
Их личики горят.

Вдали село, и сельский храм
Приветливо глядит,
А там опять к родным полям
Широкий путь лежит.

Идешь, идешь — и края нет
Далекого пути,
И хочется мне белый свет
Обнять и обойти.

(Подражание А. В. Кольцову)

Пришла пора весенняя,
Цветут цветы душистые,
Слетаются-сбираются
Все пташки голосистые.
Поют в полях, поют в лесах,
С куста на куст порхаючи:
Заслушалась красавица,
Про друга вспоминаючи.

Стоит, глядит задумчиво
Куда-то в даль незримую
И звонким колокольчиком
Заводит песнь любимую;
Далёко эта песенка
В родных полях разносится,
Звенит, душой согретая,
В другую душу просится.

Всё в этой песне слышится:
Любовь, глубоко скрытая,
И счастие далекое,
И горе пережитое.
Под вечер добрый молодец,
Окончив пашню черную,
Пустил коня и к девице
Пошел дорогой торною.

Никто не знал, что сделали
С красавицей девицею
Певуньи-пташки вольные
С весною-чаровницею.
А ночка, ночь весенняя
Все тайны, что проведала,
Хранить и ясну месяцу
И звездам заповедала!

Полдень. Жаркое солнце высоко взошло,
И ясна неба даль голубая,
В поле тихо кругом, и тепло, и светло,
Лишь чернеет опушка лесная…

Ходит пахарь межой, кафтанишко на нем
Весь в пыли и худая шапчонка.
Ходит он за сохой, то и дело кнутом
Изнуренную бьет лошаденку.

Перед ним и над ним утомительный зной,
Словно пламя пожара пылает,
Слышно, овод жужжит, комаров целый рой
В ясном воздухе тучей летает.

Льется с пахаря пот, с каждым часом длинней
Тень на рыхлую землю ложится,
Ветерок не шумит, на раздолье полей
Только жаркое солнце глядится.

Много лет мужику была сивка верна,
Вместе голод и труд выносила,
Вдруг в тяжелой сохе пошатнулась она
И на пашне свой дух испустила.

Тут склонился мужик, стал безумно рыдать,
Разводя безнадежно руками…
Дальше горе его ни пером описать
И не высказать больше словами.

Быстро тучи проносилися
Темно-синею грядой,
Избы снегом запушилися:
Был морозец молодой.
Занесла кругом метелица
Все дороги и следы…
Из колодца красна девица
Достает себе воды, —
Достает и озирается,
Молодешенька, кругом,
А водица колыхается,
Позадернутая льдом…
Постояла чернобровая,
Коромысло подняла
И свою шубейку новую
Чуть водой не залила.
Вдоль по улице, как павушка,
Красна девица идет,
А навстречу ей Иванушка
Показался из ворот;
И, взглянув ей в очи ясные,
Тихо молвил на пути:
«Бог на помощь, девка красная,
Дай мне ведра понести!»
Вдруг ведерочки дубовые
Стал Ванюша подымать
И с улыбкой чернобровую
Обнимать и целовать.
Поцелуем красна девица
Заглушила поцелуй…
Разгуляйся ты, метелица,
Ветер, в сторону подуй!..

Ой ты, поле мое, полюшко,
Ты раздолье, поле чистое!
По тебе шумит-волнуется,
Словно море, рожь зернистая.
Скучно девице, нет моченьки
Жать серпом колосья зрелые, —
Закружилася головушка,
Разгорелось лицо белое.
Поздним вечером красавица
С милым другом распрощалася,
Он в дороженьку отправился,
Сиротой она осталася.
Вся до колоса пожатая,
Рожь к ногам ее склоняется —
А на сердце красной девицы
Грусть-тоска не унимается.