баллады

Парень из Аскиза — тракторист. Обучался в школе с детских лет. Он по убежденью атеист И не верит в старый

Влюбленные, чья грусть как облака, И нежные, задумчивые леди, Какой дорогой вас ведет тоска, К какой

«Не все ли равно,- сказал он,- где? Еще спокойней лежать в воде».

Два шага — прыжок, и шаг хромал, Человек один пришел на вокзал,

Ей давно не спалось в дому деревянном. Подходила старуха, как тень, к фортепьянам, Напевала романс о

Я не песню пропел, не балладу сложил, Отыскал я прямую дорогу, Но желанной награды я не заслужил И не

Но не стал он пить лекарство это И прощально заявил врачу: — Умирать пора мне! Песня спета, Ничего от

Листва шуршала, словно пена, Светила тонкая луна. Мы долго слушали, как пела Горянка, сидя у окна.

Вот он крыльями взмахнул, Сделал первый шаг… Вот он чаще замахал, От усердья взмок… Вот на цыпочки привстал…

Был он рыжим, как из рыжиков рагу. Рыжим,  словно апельсины на снегу. Мать шутила,  мать веселою была

Придворная молочница Сказала: «Вы подумайте!» И тут же королеве Представила доклад:

Забудешь все… И вдруг нежданно Полслова, зайчик на стене, Мотив, кусочек Левитана — Заставит сразу побледнеть.

Все это было в марте, и снежок выдерживал свободно полоз санный. Майор Петров, словно Иван Сусанин, свершил

На даче спят. B саду, до пят Подветренном, кипят лохмотья. Как флот в трехъярусном полете, Деревьев паруса кипят.

Салфетки белей алебастр балюстрады. Похоже, огромный, как тень, брадобрей Мокает в пруды дерева и ограды

Недосчитавшись голоска одной, в былых балах утраченной подвески, на грех ее обидевшись по-детски, он

Библейские стихи И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за несколько дней, потому что

I. СМЕРТЬ СОФОКЛА Тогда царь понял, что умер Софокл. Легенда На дом Софокла в ночь слетел с небес орел

Прилипли снежинки к виску. И капли росы на ресницах… Я жить без тебя не смогу, И значит, ничто не случится.

О, сколько в годы те тревожные Росло отчаянных парней, Что на земле так мало прожили, Да много сделали на ней.

Все пришли в кино — и стар и мал, Кто познал войну и кто не знал.

«К чему б?» — гадал он поутру. Сказал я: «К Страшному суду. К ревизии кредитных дел!»

Их величеством поразвлечься прет народ от Коломн и Клязьм. «Их любовница — контрразведчица англо-шведско-немецко-греческая…» Казнь!

Я отражаю штолен сажу. Фигуры. Голод. Блеск костра. И как коронного пассажа, Я жду удара топора!

«Баллада? О точке?! О смертной пилюле?!.» Балда! Вы забыли о пушкинской пуле! Что ветры свистали, как

А может быть, все же прямая — короче?

Где гнутся над омутом лозы, Где летнее солнце печет, Летают и пляшут стрекозы, Веселый ведут хоровод.

Баллада Его Императорскому Высочеству, Государю Цесаревичу и Великому князю ПАВЛУ ПЕТРОВИЧУ, Насл?

Смертельного наполнен яда, В бедах младой мой век течет. Рвет сердце всякий день досада И скорбь за скорбью

Где разживалися огнем, Мы лист ольховый жгли, Как в детстве, где-нибудь в ночном, Когда коней пасли…

Нет на свете царицы краше польской девицы. Весела — что котенок у печки — И как роза румяна, а бела

Я скакал во мраке ночи Милой панны видеть очи, Руку нежную пожать; Пожелать для новоселья Много лет ей

Много знаков

Ну, слушай: около Днепра Стоял наш полк; моя хозяйка Была пригожа и добра, А муж-то помер, замечай-ка!

«Кто там?» — «Эй, впусти, хозяин!» — «Ну, какая там беда? Что ты ночью бродишь, Каин? Черт занес тебя сюда;

Проводил он целы ночи Перед ликом пресвятой, Устремив к ней скорбны очи, Тихо слезы лья рекой.

Мы вышли; я мчался на быстром коне; И кроткая жалость молчала во мне.

Богат, умен, ни перед кем Не кланяется в пояс, А как боярин между тем Живет, не беспокоясь;

Что ты, девица, грустна, Молча присмирела, Хоровод забыв, одна В уголку присела? «Именинницу, друзья

Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна. Мчатся бесы

Твой конь не боится опасных трудов; Он, чуя господскую волю, То смирный стоит под стрелами врагов, То

С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! Всей кровью прорастайте

Потом война… И по войне Он шел с другими наравне, И все, что чуял, видел, слышал, Коряво заносил в тетрадь.

От зеленого поля села До зеленого поля стола, По которому крутится-вертится шар заказной В знаменитой