стихи про боль

Опять тревожно, больно сердцу стало и я не знаю, чем помочь ему. Опять старуха ревность нашептала чёрт

Как мне больно быть с тобою Бледнокаменной луною, Неприметною ромашкой В путь-дорогу провожать.

О, как убийственно мы любим, Как в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!

Мне казалось когда-то, что одиночество — Это словно в степи: ни души вокруг. Одиночество — это недобрый

Знаю, больно тебе, дружище: Хворь, скосив, унесла подругу. И в глазах твоих будто вьюга Горько кружит

— Не будешь, Не будешь, Не будешь томиться, Ты видишь, как рад твоему я приходу! — Схватил он резец

Воздух пьяный — нет спасения, с ног сбивают два глотка. Облака уже весенние, кучевые облака.

Сначала спины темнеют от пота, Потом они белеют от соли, Потом они тупеют от боли, И все это вместе зовется — работа!

И душа, и голова, кажись, болит — Верьте мне, что я не притворяюсь. Двести тыщ — тому, кто меня вызволит!

Однако, втягивать живот Полезно, только больно. Ну! Вот и всё! Вот так-то вот! И этого довольно. А ну!

Мы потом смеялись обалдело, Хлопали, ладони раздробя. Он смешного ничего не делал — Горе наше брал он на себя.

Да что же это в самом деле?.. Такая вялость в теле, Мучительно ежесекундно чувствовать своё бессилие

Известно ль вам, что значит — жечь Стихи, когда выходит желчь И горкнет полость ротовая? В такой беде

Был я столько раз так больно ранен, добираясь до дому ползком, но не только злобой протаранен — можно

Нас не спасает крест одиночеств. Дух несвободы непобедим. Георгий Викторович Адамович, а вы свободны

Бомбы падают близко — у самого сердца. Не забыть, не забыться, товарищи, нам. Разбомбленная старость

«Красным углем тьму черчу, Колким жалом плоть лижу, Туго, туго жгут кручу, Гну, ломаю и вяжу.

Что тот, чей пыл великолепен, И дух, как знамя, водружён, Он, вечно юный старец Репин, В Финляндии заголожён.

Отказом от скорбного перечня — жест большой широты в крохоборе! — сжимая пространство до образа мест

Самолёт летит на Вест, расширяя круг тех мест — от страны к другой стране, — где тебя не встретить мне.

Вполголоса — конечно, не во весь — прощаюсь навсегда с твоим порогом. Не шелохнется град, не встрепенется

Как предам эту боль, эту адову муку злословью! Сам скажу себе тихо к исходу несносного дня: Я не только

Подживает рана ножевая. Поболит нет-нет, а все не так. Подживает, подавая знак: — Подымайся!

Не знаю, как это случилось: моя мать ушла на базар; я вымела дом и села за ткацкий станок. Не у порога (клянусь!

Боль вознеслася горою, Хитрой раскинулась сетью, Всех, утомленных игрою, Хлещет кровавою плетью.

Кто там плачет жалобно: «Ой, бо-бо! Болит! Помоги, пожалуйста, доктор Айболит!» Девочки и мальчики!

Лето благостной боли, постиженья печального света… Никогда уже больше не будет такого же лета.

Помогите мне, стихи! Так случилось почему-то: на душе темно и смутно. Помогите мне, стихи. Слышать больно.

Блеснула боль в твоем прощальном взоре, Покрылись сумраком любимые черты. Никто не дал мне столько горя

Опускаются веки, как шторы, Одному остаться позволь. Есть какой-то предел, за которым Не страшна никакая боль.

«Счастье,- говорил он,- Есть ловкость ума и рук. Все неловкие души За несчастных всегда известны.

Почему боль не проходит? Потому что проходит вовнутрь. Где спит статуя с электрическим черным лицом На

Сплетенье солнечное — чушь? Коварный ляпсус астрономов рассеянных! Мне дик и чужд недуг светил неосторожных.

Перебор… и квинта вновь Ноет-завывает; Приливает к сердцу кровь, Голова пылает.

А за окном шелестят тополя: «Нет на земле твоего короля…»

Обезумели — теленовости, нет презумпции невиновности.

В дни неслыханно болевые быть без сердца — мечта. Чемпионы лупили навылет — ни черта! Продырявленный

Что слово, на этой взращенное ниве, Отдарит с лихвой. Не знать бы, что привкус беды конструктивен В саднящей