стихи русских поэтов классиков
Вадим Шершеневич
Влюбится чиновник, изгрызанный молью входящих и старый В какую-то молоденькую худощавую дрянь, И натвердит
Вадим Шершеневич
Спотыкается фитиль керосиновый И сугробом навален чад. Посадить бы весь мир, как сына бы, На колени свои и качать!
Вадим Шершеневич
Ты грустишь на небе, кидающий блага нам, крошкам, Говоря: — Вот вам хлеб ваш насущный даю! И под этою
Вадим Шершеневич
Знаю. Да. Это жизнь ваша, словно стужа Вас промерзла на улицах снегом крутящихся дней. Вы ко мне ворвались
Вадим Шершеневич
И один. И прискорбный. И приходят оравой Точно выкрики пьяниц шаги ушлых дней. И продрогшим котенком
Вадим Шершеневич
Вас взвидя и радый, как с необитаемого острова Заметящий пароходную струю, Вам хотел я так много, но
Вадим Шершеневич
Церковь бьется правым клиросом Под напором фабричных гудков. Никакому хирургу не вырезать Аппендицит стихов.
Вадим Шершеневич
Напоминающей днями слова салонной болтовни, Кто-нибудь произнесет (Для того, чтоб посмеяться Иль показаться
Вадим Шершеневич
Мы последние в нашей касте И жить нам недолгий срок. Мы коробейники счастья, Кустари задушевных строк!
Вадим Шершеневич
Не потому, что себя разменял я на сто пятачков, Иль, что вместо души обхожусь одной кашицей рубленной
Вадим Шершеневич
Муаровый снег тротуарами завивается Как волосы височками чиновника. Девушка из флигеля косого китайца
Вадим Шершеневич
Чтоб не слышать волчьего воя возвещающих труб, Утомившись сидеть в этих дебрях бесконечного мига, Разбивая
Вадим Шершеневич
Прыгнем, теряя из глотки улыбки, Крича громовое: «На!» Как прыгает по коричневой скрипке Вдруг лопнувшая струна.
Вадим Шершеневич
Когда-то, когда я носил короткие панталончики, Был глупым, как сказка, и читал «Вокруг света», Я часто
Вадим Шершеневич
Искать губами пепел черный Ресниц, упавших в заводь щек, — И думать тяжело, упорно, . . . .
Вадим Шершеневич
Каждый раз Несураз- Ное брякая Я — в спальню вкатившийся мотосакош. Плотносложенным дням моим всякая
Вадим Шершеневич
От 1893 до 1919 пропитано грустным зрелищем: В этой жизни тревожной, как любовь в девичьей, Где лампа
Вадим Шершеневич
Занозу тела из города вытащил. В упор. Из-за скинутой с глаз дачи, Развалился ломберный кругозор, По-бабьему
Вадим Шершеневич
Очаровательный удел, Овитый горестною дрожью… Мой конь стремительно взлетел На мировое бездорожье, Во
Вадим Шершеневич
Ваше имя, как встарь, по волне пробираясь не валится И ко мне добредает, в молве не тоня. Ледяной этот
Вадим Шершеневич
Эти волосы, пенясь прибоем, тоскуют Затопляя песочные отмели лба, На котором морщинки, как надпись, рисует
Вадим Шершеневич
Я грущу в кабаке за околицей, И не радует душу вино, А метель серебристая колется Сквозь разбитое ветром окно.
Вадим Шершеневич
Мне только двадцать четыре! 24 всего! В этом году, наверно, случилось два мая! Я ничего, Я ничего Не понимаю.
Вадим Шершеневич
Все было нежданно. До бешенства вдруг. Сквозь сумрак по комнате бережно налитый, Сказала: — Завтра на
Вадим Шершеневич
Вы прошли над моими гремящими шумами, Этой стаей веснушек, словно пчелы звеня. Для чего ж столько лет
Булат Окуджава
Быстро молодость проходит, дни счастливые крадет. Что назначено судьбою — обязательно случится: то ли
Булат Окуджава
Тьмою здесь все занавешено и тишина как на дне… Ваше величество женщина, да неужели — ко мне?
Булат Окуджава
В земные страсти вовлеченный, я знаю, что из тьмы на свет однажды выйдет ангел черный и крикнет, что
Булат Окуджава
Ты сидишь на нарах посреди Москвы. Голова кружится от слепой тоски. На окне — намордник, воля — за стеной
Булат Окуджава
Нужны ли гусару сомненья Хотя бы в последние дни, Когда, огибая поленья, В трубе исчезают они?
Булат Окуджава
Спасибо тебе, стрела, спасибо, сестра, что так ты кругла и остра, что оленю в горячий бок входишь, как Бог!
Булат Окуджава
Круглы у радости глаза и велики — у страха, и пять морщинок на челе от празднеств и обид… Но вышел тихий
Булат Окуджава
Отшумели песни нашего полка, Отзвенели звонкие копыта. Пулями пробито днище котелка, Маркитантка юная убита.
Булат Окуджава
— На полях, лейтенант, кровию политых, расцветет, лейтенант, славы торжество…
Булат Окуджава
Грозной битвы пылают пожары, И пора уж коней под седло… Изготовились к схватке гусары — Их счастливое
Булат Окуджава
Восславив тяготы любви и свои слабости, Слетались девочки в тот двор, как пчелы в августе; И совершалось
Булат Окуджава
И наверно, уцелела б рота, Если б в тот последний грозный час Ты одной любовью, о природа, Словно мать
Булат Окуджава
Раскрываю страницы ладоней, молчаливых ладоней твоих, что-то светлое и молодое, удивленное смотрит из них.
Булат Окуджава
Простите пехоте, что так неразумна бывает она: всегда мы уходим, когда над Землею бушует весна.
Булат Окуджава
Стихло в улицах вранье. Замерло движенье. Улетело воронье На полях сраженья. Лишь ползут из тишины, Сердце
Булат Окуджава
Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет, когда трубу к губам приблизит и острый локоть отведет.
Булат Окуджава
Я ухожу от пули, делаю отчаянный рывок. Я снова живой на выжженном теле Крыма. И вырастают вместо крыльев
Булат Окуджава
Ах, война, что ж ты сделала, подлая: стали тихими наши дворы, наши мальчики головы подняли, повзрослели
Булат Окуджава
Год сорок первый. Зябкий туман. Уходят последние солдаты в Тамань. А ему подписан пулей приговор.
Булат Окуджава
Ехал всадник на коне. Артиллерия орала. Танк стрелял. Душа сгорала. Виселица на гумне… Иллюстрация к войне.
Булат Окуджава
Во дворе, где каждый вечер все играла радиола, где пары танцевали, пыля, ребята уважали очень Леньку
Булат Окуджава
Деньги тратятся и рвутся, забываются слова, приминается трава, только лица остаются и знакомые глаза…
Булат Окуджава
Не вели, старшина, чтоб была тишина. Старшине не все подчиняется. Эту грустную песню придумала война…
Булат Окуджава
Жить хочется! Жить хочется! Когда же это кончится?..
Булат Окуджава
Строитель, возведи мне дом, без шуток, в самом деле, чтобы леса росли на нем и чтобы птицы пели.
Булат Окуджава
И по синим горам, пусть не плавное, будет длиться через мир и войну путешествие наше самое главное в
Булат Окуджава
Холод войны немилосерд и точен. Ей равнодушия не занимать. …Пятеро голодных сыновей и дочек и одна отчаянная мать.
Булат Окуджава
Москва все строится, торопится. И выкатив свои глаза, трамваи красные сторонятся, как лошади — когда гроза.
Булат Окуджава
Живописцы, окуните ваши кисти в суету дворов арбатских и в зарю, чтобы были ваши кисти, словно листья
Булат Окуджава
Е.Рейну Из окон корочкой несет поджаристой. За занавесками — мельканье рук. Здесь остановки нет, а мне
Булат Окуджава
Владлену Ермакову Тот самый двор, где я сажал березы, был создан по законам вечной прозы и образцом дворов
Булат Окуджава
Будет полдень, суматохою пропахший, Звон трамваев и людской водоворот, Но прислушайся — услышишь, как
Булат Окуджава
Вы слышите: грохочут сапоги, и птицы ошалелые летят, и женщины глядят из-под руки? Вы поняли, куда они глядят?
Булат Окуджава
За что ж вы Ваньку-то Морозова? Ведь он ни в чем не виноват. Она сама его морочила, а он ни в чем не виноват.
Булат Окуджава
Была бы нам удача всегда из первых рун, и как бы там ни холило, ни било, в один прекрасный полдень оглянетесь
Булат Окуджава
Синяя крона, малиновый ствол, звяканье шишек зеленых. Где-то по комнатам ветер прошел: там поздравляли
Булат Окуджава
У поэта соперника нету Ни на улице и ни в судьбе. И когда он кричит всему свету, Это он не о вас — о себе.
Булат Окуджава
Я никогда не витал, не витал в облаках, в которых я не витал, и никогда не видал, не видал Городов, которых
Булат Окуджава
Былое нельзя воротить, и печалиться не о чем, у каждой эпохи свои подрастают леса… А все-таки жаль, что
Булат Окуджава
Эта женщина! Увижу и немею. Потому-то, понимаешь, не гляжу. Ни кукушкам, ни ромашкам я не верю и к цыганкам
Булат Окуджава
Читаю мемуары разных лиц. Сопоставляю прошлого картины, что удается мне не без труда. Из вороха распавшихся
Булат Окуджава
В склянке темного стекла из-под импортного пива роза красная цвела гордо и неторопливо. Исторический
Булат Окуджава
Черный ворон сквозь белое облако глянет — значит, скоро кровавая музыка грянет. В генеральском мундире
Булат Окуджава
Человек стремится в простоту, как небесный камень — в пустоту, медленно сгорает и за предпоследнюю версту
Булат Окуджава
Он красивых женщин любил любовью не чинной, и даже убит он был красивым мужчиной.
Булат Окуджава
Часовые любви на Смоленской стоят. Часовые любви у Никитских не спят. Часовые любви по Петровке идут
Булат Окуджава
Я для вас, мой друг, смешаю в самый редкостный букет пять различных видов чая по рецептам прежних лет.
Булат Окуджава
…А годы проходят, как песни. Иначе на мир я гляжу. Во дворике этом мне тесно, и я из него ухожу.
Булат Окуджава
Сто раз закат краснел, рассвет синел, сто раз я клял тебя, песок моздокский, пока ты жег насквозь мою
Булат Окуджава
Дышит воздухом, дышит первой травой, камышом, пока он колышется, всякой песенкой, пока она слышится
Булат Окуджава
Прощаю побелевшими губами, покуда не повторится опять осенний горький чай пирог с грибами и поздний час
Булат Окуджава
Почему мы исчезаем, превращаясь в дым и пепел, в глинозем, в солончаки, в дух, что так неосязаем, в прах
Булат Окуджава
Если ворон в вышине, дело, стало быть, к войне. Чтобы не было войны, надо ворона убить. Чтобы ворона
Булат Окуджава
Мне нужно на кого-нибудь молиться. Подумайте, простому муравью вдруг захотелось в ноженьки валиться
Булат Окуджава
По какой реке твой корабль плывет до последних дней из последних сил? Когда главный час мою жизнь прервет
Булат Окуджава
Ждала, быть может, слова, а я стоял едва, и я не знал ни слова, я все забыл слова.
Булат Окуджава
Когда мне невмочь пересилить беду, когда подступает отчаянье, я в синий троллейбус сажусь на ходу, в
Булат Окуджава
Когда метель кричит, как зверь — Протяжно и сердито, Не запирайте вашу дверь, Пусть будет дверь открыта.
Булат Окуджава
Не клонись-ка ты, головушка, от невзгод и от обид, Мама, белая голубушка, утро новое горит.
Булат Окуджава
Кавалергарды, век недолог, и потому так сладок он. Поет труба, откинут полог, и где-то слышен сабель звон.
Булат Окуджава
Осень ранняя. Падают листья. Осторожно ступайте в траву. Каждый лист — это мордочка лисья… Вот земля
Булат Окуджава
Ты течешь, как река. Странное название! И прозрачен асфальт, как в реке вода. Ах, Арбат, мой Арбат, ты
Булат Окуджава
Не бродяги, не пропойцы, за столом семи морей вы пропойте, вы пропойте славу женщине моей! Вы в глаза
Булат Окуджава
Пока Земля еще вертится — Господи, твоя власть! — Дай рвущемуся к власти навластвоваться всласть, Дай
Булат Окуджава
Надежда, белою рукою сыграй мне что-нибудь такое, чтоб краска схлынула с лица, как будто кони от крыльца.
Булат Окуджава
Не сольются никогда зимы долгие и лета: у них разные привычки и совсем несхожий вид. Не случайны на земле
Булат Окуджава
А что я сказал медсестре Марии, когда обнимал ее? — Ты знаешь, а вот офицерские дочки на нас, на солдат
Булат Окуджава
Вот ноты звонкие органа то порознь вступают, то вдвоем, и шелковые петельки аркана на горле стягиваются моем.
Булат Окуджава
По Пушкинской площади плещут страсти, трамвайные жаворонки, грех и смех… Да не суетитесь вы!
Булат Окуджава
На арбатском дворе — и веселье и смех. Вот уже мостовые становятся мокрыми. Плачьте, дети! Умирает мартовский снег.
Булат Окуджава
Девочка плачет: шарик улетел. Ее утешают, а шарик летит. Девушка плачет: жениха все нет. Ее утешают
Булат Окуджава
В раннем детстве верил я, что от всех болезней капель Датского короля не найти полезней. И с тех пор
Булат Окуджава
Кричат за лесом электрички, от лампы — тени по стене, и бабочки, как еретички, горят на медленном огне.
Булат Окуджава
Земля изрыта вкривь и вкось. Ее, сквозь выстрелы и пенье, я спрашиваю: «Как терпенье? Хватает?