Валерия Ливина

Когда и самые печальные событья
Все — Воля Господа на этом странном свете,
Для грусти нет причины. Прочь, тревоги!
Коль в боли польза, пусть приходит боль.

Мне звезды говорят, что я любима, —
Могу ли верить странности такой?
Волнующе-печальная картина:
Я в самом сердце, но живет с другой.

Судьбы все повторяющийся паттерн,
Ошибки нескончаемый почин;
Найти б заветный камень, где припрятан
Секрет, как излечиться от мужчин…

Я в самом сердце — горькая победа,
Все поздние упреки ни к чему,
Я знаю: уготованы лишь беды
Отравленному счастью моему.

Коснуться сердца, вымолить признанье,
Что звезды не солгали в предсказанье…

Моей Венеции портрет —
И узнаваемый, и странный,
Впечатанный на много лет
В сознанье россыпью забавной.

Вкус капучино на заре,
Мостки меж переулков малых,
Белья гирлянды во дворе,
И мрак затерянных каналов.

Сен-Марко, башни над водой,
Граффити в темных галереях,
Туристы, перед чьей толпой
Венецианский лев смиреет.

Палаццо с видом на канал,
Гондолы возле их ступеней,
В лавчонках — масок карнавал,
Черты средневековых т’еней.

Всегда останется со мной
Санта Мария дель Салюте,
И пристань возле церкви той,
Где ночь мелькнула как минута.

Те, кто зажиточней меня,
И на концертах побывали,
И погуляв при свете дня,
В ночном комфорте отдыхали.

Но я гоню обиду прочь
С восторгом нищего поэта:
В отелях проведя всю ночь,
Они не видели рассвета!

Полезно пережить утрату —
На пике лет, в расцвете сил —
Вновь оказаться небогатым
И не спеша себя спросить:

Теперь, без прежних устремлений,
И снова сделавшись ничем,
В чем сможешь ты найти забвенье?
Зачем-то ты живешь? Зачем…

И ценности перебирая,
Ты сможешь обнаружить вдруг:
Их так немного — мать родная
И слово, и надежный друг.

Как получилось, что искусство
Столетьями стремилось ввысь,
Облагораживая чувства
И возвеличивая жизнь, —

И вдруг обрушилось с вершины,
Скатилось в кич и пустоту,
Без всякой видимой причины
Утратив древнюю мечту.

Мечту о высшем и безбрежном,
О совершенном и простом,
О дерзновенье безнадежном,
Живя смиреньем и постом.

Утратив цель и вдохновенье,
Искусство превратилось в тленье.